Томас дошел до угла и увидел лестницу, уходящую в темноту. У стены стоял, прислонившись, мальчик с высокомерным лицом, что казалось странным для такого юного возраста.
— Что, женщина в малиновой юбке и вуали сейчас пошла наверх? — спросил Томас, стараясь перекричать шум.
Мальчик фыркнул:
— Может, поднялась, а может, и нет.
Томас понял, что деваться некуда, вынул шиллинг и бросил ему. Мальчишка поймал монету на лету.
— Да, такая женщина пошла туда, — сказал он, натирая серебряную монету о рукав. — Она снимает мансарду. Она не рома, но монеты у нее не хуже, чем у других, хотя она дала мне только полмонеты, чтобы я прогнал вас.
— Спасибо, — сказал Томас и, пройдя мимо мальчишки, стал подниматься по лестнице.
Лестница была узкая и темная, единственный свет проникал сюда только из-за угла, из пивной. Когда Томас поднялся на второй этаж, шум, доносящийся снизу, стих, исчез и свет. На повороте висела полка для свечи или лампы, но там ничего не было.
Всматриваясь в темноту наверху, он услышал, как щелкнула закрываемая дверь, а потом раздался еще один щелчок — это ключ повернулся в замке. Мансарда. Какое бы применение ни находила Эсмеральда тем деньгам, которыми осыпали ее светские дамы, она явно тратила их не на комфортабельное жилище.
Томас свернул за угол и продолжал подниматься наверх. За спиной у него погасли последние отблески света, и он оказался в полной темноте. Томас прислушивался к приглушенным крикам внизу и считал ступени. Наконец он дошел до площадки в конце лестницы.
Некоторое время он всматривался в темноту, пытаясь сориентироваться, прежде чем идти дальше. Но тьма казалась абсолютной. Он вытянул вперед руки и осторожно шагнул вперед — один шаг, потом второй.
А это что такое? Когда глаза привыкли к темноте, он различил более яркий свет на уровне пола. Томас замер в ожидании.
Да. Теперь он был в этом уверен. Вдоль пола шла более светлая полоса, в точности там, где, по его предположению, находилась дверь. Он пошел вперед, все еще вытянув перед собой руку, и его ладонь уперлась в плоскую поверхность — деревянную, не оштукатуренную.
Он провел рукой по деревянной панели и нащупал дверную ручку. Неужели она хранила до сих пор тепло ее руки, или ему это показалось? Он схватился за ручку, повернул — и ничего не произошло.
Заперто.
— Эсмеральда, — сказал он. — Я знаю, что вы здесь. Откройте дверь.
Молчание было ему ответом, и через мгновение свет под дверью погас.
Это развеяло последние сомнения.
— Эсмеральда, — повторил он, теряя терпение. И потряс ручку. — Откройте немедленно.