— Владимир Марленович, может, какое-нибудь лекарство? — тревожно спросил Сергей.
Генерал отрицательно помотал головой и сквозь кашель отрывисто произнес:
— Мишка молодец, хитрый сукин сын. Воды дай.
Сергей увидел на тумбочке бутылку, накрытую стаканом, налил, поднес генералу. Тот сделал несколько глотков, откинулся на спинку кресла и минуту просто отдыхал после приступа.
— Хреново болеть, майор, — пробормотал он, не открывая глаз, — времени у меня совсем мало. А сил и того меньше. Слушай и запоминай. Я очень хочу, чтобы террорист Исмаилов был взят живым и предстал перед судом, как положено. Я от всей души желаю тебе, майор, под чутким руководством полковника Райского успешно осуществить вашу хитрую операцию. Мишке я заплатил много. Но не за то, чтобы он на мои деньги сделал себе генеральские погоны. Получит он их — буду рад за него, если не помру к этому времени. Но я ему платил за жизнь моего сына. Он у меня один. Знаю, что засранец. Но один. Ты понимаешь, о чем я толкую?
— Кажется, догадываюсь, — неуверенно кивнул Сергей.
— Тогда перескажи своими словами, — генерал схватился за подлокотники и весь подался вперед, мучительно морщась, — сядь-ка, дружок, во-от на этот стульчик и подвинься поближе, чтобы я глаза твои видел.
Сергей пересел, придвинулся к генералу так, что их колени соприкоснулись.
— Вы, Владимир Марленович, подозреваете, что вашего сына может преследовать не Исмаилов, а кто-то другой, — произнес он скорее утвердительно, чем вопросительно.
— А ты? — спросил генерал, обжигая его лицо невыносимым, каким-то потусторонним взглядом.
— Я тоже, — честно признался Сергей.
— Верить тебе можно?
— Вот это уж вам решать.
— Что же решать, когда выбора нет? — синие губы растянулись в тоскливой улыбке. — Ни выбора, ни времени. Месяц у меня. А может, меньше. Ну и что ты думаешь, кто этот другой, который травит моего сына, как зайца?
— Владимир Марленович, вам что-нибудь говорит имя Маша Демидова? — осторожно спросил Сергей.
— Знаешь уже, — задумчиво протянул генерал, — молодец. Есть какие-нибудь соображения на этот счет?
— По документам Юрий Михеев умер пять лет назад. Вы его помните?
— Видел только на суде, — сухо отчеканил генерал, — пытался помочь. Парню дали слишком много. Скорее всего там был просто несчастный случай.
— Почему, не знаете?
— Болтал лишнее. Вел себя как идиот. Но главное, отец девочки решил, будто им, родителям, станет легче, если парня засудят. Его, Артура Ивановича Демидова, советника МИД по культуре, очень, видишь ли, бодрила в тяжелые дни та бурная деятельность, которую он развил, чтобы Юра Михеев сел всерьез и надолго. А связи у советника были высокие. Но только мой Стас здесь совсем ни при чем. Если Михеев вышел из зоны живым, то мстить он должен прежде всего Демидову. Однако Артур Иванович скончался от инфаркта через год после гибели дочери.