Николай взял у него из рук сложенный вчетверо блокнотный листок, развернул и с жалостью посмотрел на Стаса.
Листок был совершенно чистым.
* * *
Как только Сергей снял трубку, чтобы позвонить Райскому, Эвелина вышла из ванной и опять повисла у него на шее.
— Куда ты звонишь, солнышко? — спросила она, прижимаясь губами к его уху.
— Хочу такси тебе вызвать, — ответил он, шаря глазами в поисках какого-нибудь телефонного справочника.
— Выгоняешь, да? — она отстранилась, оскалилась, взяла у него из рук трубку и положила на место.
— Линка, успокойся ты наконец, — поморщился он, — сегодня ночью прилетают родители. Отец болен. Я должен их встретить.
— Ладно, Герасимов, не напрягайся. Я сейчас оденусь, сварю кофе и поеду, она опустилась на диван, закинула ногу на ногу. Она была в белом махровом халате Стаса, под халатом ничего. Полы распахнулись до пояса.
— Сама? Но ты же много выпила.
— И что теперь?
— Тебе нельзя садиться за руль, — вздохнул Сергей, отворачиваясь от ее наготы, — давай я все-таки вызову машину.
— Ой, да ладно, кофейком запью и порядок. Мне не привыкать. Слушай, Стас, а почему ты так вяло отреагировал на мою новость? Я, можно сказать, вычислила, кто тебя достает, а тебе как будто по фигу?
Сергей включил чайник, распечатал пачку молотого кофе, нашел медную турку и тут же вспомнил, что дома у него была точно такая. Когда-то они продавались в магазине «Армения» на Пушкинской;
— Я забыл, ты пьешь сладкий? — не оборачиваясь, спросил он Эвелину.
— Нет! — рявкнула она. — Слушай, скажи мне честно, ты что, не веришь, что этот твой Михеев жив?
— А ты веришь? Ты же сама говорила, что Мазо был сильно пьян и к концу разговора понес полную околесицу. Если я тебя правильно понял, его рассказ о встрече с покойником в аэропорту и есть та самая околесица.
— Ты понял меня неправильно, Герасимов, — произнесла она медленно, почти по слогам, — думаю, тебе стоит встретиться с Петей. Я отлично представляю себе, как ты мог клеиться к той девочке. И если Михеев убил ее, приревновав к тебе, то он может запросто сейчас мстить. Запросто.
— Это не достаточный повод для такой изощренной мести, — тихо возразил Сергей, — Маша Демидова была самой красивой девочкой не только на курсе, но и во всем институте. Влюблены в нее были многие и клеились многие. Она умела морочить голову, сводить с ума. Если даже предположить, что Мазо не обознался, Михеев жив и стал крупным авторитетом, все равно ничего не сходится. Вряд ли авторитет будет так рисковать. Сначала взрывчатка, потом убийство шофера. Нет, Линочка, должны быть более веские причины, чтобы авторитет пошел на такое.