— Разве? Ну, ты скорее маленькая козочка. Иди ко мне.
Ее приглушенное бормотание внезапно прервалось. Наступило молчание, и Найджел почувствовал, что ситуация становится совершенно непристойной.
— Вот так, мадам! — нежно сказал Рэнкин.
— Ты меня любишь?
— Нет. Не вполне, дорогая. Но ты очень привлекательна. Что тут поделаешь?
— Ты любишь Розамунду?
— Бог с тобой, Марджори!
— Я тебя ненавижу! — быстро проговорила она. — Я… я могла бы…
— Тише, Марджори, не устраивай сцен. Нет, не надо сопротивляться. Я хочу тебя еще разок поцеловать.
Найджел услышал звучный шлепок, убегающие шаги и хлопанье двери.
— Черт! — с чувством воскликнул Чарлз.
Найджел представил себе, как тот потирает щеку. Затем он, очевидно, тоже вышел через дальнюю дверь. Когда она открылась, до Басгейта донеслись голоса из холла.
Удар гонга наполнил дом гулом. Найджел вышел из оружейной комнаты в гостиную.
В этот момент свет в гостиной погас. Секундой позже он услышал, как дальняя дверь отворилась и снова мягко закрылась.
Стоя безмолвно во мраке, внезапно окутавшем это странное место, он быстро и четко соображал. Марджори Уайлд и Рэнкин вышли в холл, это ясно. Очевидно также, что пока они были в гостиной, туда никто не входил. Значит, единственное объяснение — в гостиной был кто-то еще, скрытый в D-образном алькове в то время, когда он сам находился в оружейной, кто-то еще, подслушавший сцену между теми двумя. Его глаза скоро привыкли к относительной темноте. Он осторожно прошел к двери, открыл ее и вышел в холл. Его никто не заметил. Вся компания столпилась вокруг Рэнкина, который, похоже, как раз закончил одну из своих «предобеденных» историй. Под хохот собравшихся Найджел присоединился к ним.
— А вот и он! — воскликнул сэр Хьюберт. — Все здесь? Тогда пошли.
Субботним утром во Фрэнтоке рано не вставали. Найджел, спустившись к завтраку в половине десятого, оказался наедине с сосисками.
Едва он успел обратить внимание на «Санди таймс», как ему сообщили, что его вызывает Лондон. Это оказался Джемисон, его неразговорчивый шеф.
— Алло, Басгейт! Извини, что отрываю тебя от шампанского. Как там сильные мира сего?
— Да как и все прочие, разве что меньше заслуживают пинка.
— Грубость не бывает остроумной, мой мальчик. Послушай, ведь твой хозяин до некоторой степени специалист по России? Так вот, неизвестный поляк был зарезан в самом сердце Сохо,[1] и ходят слухи о каком-то тайном обществе в Вест-Энде.[2] Для меня это звучит дико, но все-таки посмотри, нельзя ли вытянуть из него какую-нибудь информацию. «Относятся ли поляки к русским, или они самостоятельная нация?» Что-то в этом роде. Передай от меня привет третьему лакею. Пока.