18 мая
Я добрался до ворот замка. Он совсем не похож на известные мне королевские крепости. Речь идет о берлоге, как называют его местные жители. Орлиное гнездо между скалами и рекой. Она живет здесь. Теперь я это знаю. Крестьяне из соседней деревни сообщили мне об этом, когда я им сказал — да простит мне Господь эту ложь, — что я иду в замок просить милостыню. Все советовали мне опасаться старшего сына: он настоящий зверь. Увидев мое отчаяние, они добавили, что барышня очень добрая и щедрая и что я могу безбоязненно обратиться к ней. Она умела сочувствовать несчастью. Некоторые кумушки делали акцент на последней фразе, словно в воздухе витали недосказанные слова. Но я слишком торопился, чтобы обращать на это внимание, и устремился к замку.
Дверь мне открыла служанка и сухим тоном сообщила, что хозяина нет дома. Это известие успокоило меня. Я ответил, что надеялся увидеть барышню. По лицу служанки я понял, что у нее возникли какие-то подозрения. Я успокоил ее, попросив передать послание. Я дал ей одну из страниц книги, которую вытащил из-под подкладки.
Ждать мне пришлось недолго. Дверь открылась, и на пороге появилась Флора де Сеневьер, державшая руки на круглом животе.
19 мая
Я никогда не исповедовался женщине. Тем более будущей матери. Я ничего не утаил от нее. Даже преступление, грех которого лежит на мне. Когда я говорил о нем, ее глаза заблестели. Я не осмеливался даже представить, какие чувства ее охватили: я убил палача и одновременно отца ее ребенка. Эта страшная истина настолько смутила меня, что я, взволнованный до слез, начал запинаться. Она знаком велела мне продолжать, и я закончил свою историю. Затем я положил на дубовый стол страницы книги.
Моя миссия завершилась.
Я ждал слова, но это был жест.
Она встала и перекрестила мое бледное чело.
Я припал к ее стопам. Заливаясь слезами, я целовал руку, подарившую мне прощение.
20 мая
Еще не рассвело, но мне пора было отправляться в путь. В последний раз я делаю записи в дневнике. Отныне меня ждет другая задача, которую я должен выполнить. Моя душа обрела спокойствие. В святилище моего сердца горит тайное пламя во имя Исаака Бенсераде. С этого дня я стал его преемником.
Я больше не увижу Флору. Она сделала все, что должна была сделать: передала наследство, выполнив просьбу Исаака. Тому, кого сочла наиболее достойным.
Она сожгла книгу, но сохранила миниатюры. Позднее, возможно, она покажет их своему ребенку.
Я вышел из замка. Луна медленно опускалась в речные воды. Было холодно. Я плотнее запахнул накидку. По дороге я все время удивлялся, что больше не слышу шелеста мятой бумаги, раздававшегося из-под подкладки. Я привык к этому шелесту страниц книги.