Антуан почувствовал, как его переполняет ярость. Отфор все перепутал. Месть не имеет ничего общего с правосудием. Это всего лишь гримасничающая непристойная пародия.
Он должен подавить в себе любые чувства, которые могут воспрепятствовать объективному анализу.
В последние годы Марка посещал курсы усовершенствования. Он сделал выбор в пользу продолжения образования, что в полицейской среде случалось редко, но он не жалел об этом. Особенно сегодня.
Первичная мотивация серийных убийц всегда заключалась в желании обрести могущество, каковы бы ни были особенности преступлений. Абсолютная власть над жизнью и смертью других.
Что касается брата по крови, поиски золота обострили неосознанное стремление к убийству. Он присвоил градус брата-мстителя, чтобы оправдать свои действия в собственных глазах.
Комиссар, подперев рукой подбородок, долго смотрел на мужчину, изображенного на картине. Прошли пять долгих минут, прежде чем он принял решение. Он вытащил один из счетов, которые положил в карман, и взял в руки мобильный телефон.
Затем он набрал номер убийцы.
Париж, Марсово поле, VII округ
Таксист высадил Отфора прямо перед Эйфелевой башней, откуда открывалась широкая панорама Марсова поля. Брат по крови бросил взгляд на монумент, устремлявшийся к небесам, и тут же посмотрел налево, туда, где находилась его цель. Он перекинул через плечо спортивную сумку, взятую в квартире, и отправился на поиски точного ориентира. Еще несколько минут, и на него перестанут обращать внимание.
Кабинки бесплатных общественных уборных примостились в укромном углу, чтобы не портить вид. Они прятались за стволами деревьев, и их выдавал лишь бежевый цвет, резко контрастировавший с окружающим пейзажем. Убийца скрылся здесь от любопытных глаз. Пространство было крохотным, пропахшим антисептиками и продуктами человеческой жизнедеятельности.
Но убийца не обращал внимания на такие мелочи. Он открыл сумку, вытащил фонарь, нож, веревку, шапку и белый комбинезон, который надел поверх одежды. На комбинезоне еще виднелись пятна, напоминавшие о прогулке под городом, когда он рыскал в подвалах резиденции масонских послушаний.
Привычным жестом он завел руку за спину, чтобы проверить, на месте ли нашивка с надписью «Париж. Служба контроля».
Примитивно, но эффективно. И потом, самым действенным всегда оказывалось самое простое решение. В форме, похожей на официальную, его немедленно пропускали повсюду. То ли людям было на все глубоко наплевать, то ли уважение к иерархии, какой бы она ни была, глубоко въелось в раболепные человеческие умы. Брат по крови злобно ухмыльнулся. В любом случае, он никогда не верил в глупые россказни масонов о том, что именно они являются истинными демократами. Свобода, братство — нашли о чем говорить! Это были помпезные речи, заставлявшие забыть о принадлежности к наиболее закрытому и наиболее могущественному клубу общества. Они упивались пустыми словами и великими принципами и при этом снисходительно, если не презрительно, обращались с непосвященными, с профанами.