Фламель перекрестился.
Неожиданно поднялся ветер. Для народа это был давно ожидаемый божественный знак. Крик радости вырвался из тысячи ртов. Мужчины, горланя, бросились на землю, женщины рвали на себе корсеты. Создавалось впечатление, будто весь Париж впал в неистовство. Простолюдины принялись водить хороводы, а стражники стучали о землю своими копьями.
Ошеломленные, Фламель и его благородный друг смотрели на это жуткое зрелище.
— Мне стыдно за них, — прошептал сьер де Тюз. — Миром правит безумие.
Назойливая музыка пронзила ночь — мелодия виолы, резкая и мрачная, которая, казалось, соответствовала окружающему безумию. Первый язык пламени коснулся рубахи обреченного, и тот вспыхнул, словно живой факел. Радостные крики усилились.
В последний раз несчастный попытался избежать своей участи, прижавшись к кресту. Но огонь уже разгорелся и пожирал плоть.
Пламя охватило волосы, превратившиеся в огненную корону. Кожа на лице расплавилась, а глаза вылились из орбит под действием жара.
Стоявший рядом с Фламелем мужчина расстегнул штаны и принялся неистово чесать гениталии. В прибрежных рощах парочки уже стонали от удовольствия.
Художник понял, что теряет над собой контроль. Он почувствовал, что его вот-вот стошнит. Барон положил ему на плечо руку.
— Послушайте, Фламель, пойдемте отсюда! Давайте спасемся из этой адовой клоаки! Я провожу вас.
Мужчины повернулись и вырвались из визжащей толпы. Пьяный наемник огромного роста остановил их, когда они обходили деревянную ограду, возведенную поперек моста. Он потрясал мечом.
— Эй, вы, отсюда не уходят! Здесь праздник! Разве вы плохие христиане? — угрожающе кричал вооруженный человек.
Барон де Тюз слегка толкнул Фламеля в бок и громко произнес:
— Заткнись! У тебя такие же вонючие манеры, как и твое дыхание! Посторонись!
Гигант разразился смехом и начал махать мечом перед своим лицом, обезображенным ненавистью и алкоголем.
— Поворачивайте назад! Идите смотреть на костер, иначе я разрублю вас пополам и….
Не дав ему закончить фразу, барон молниеносно выхватил охотничий кинжал и вонзил его в низ живота пьянчужке. Мужчина вытаращил глаза, качнулся и упал. Удовлетворенный аристократ пнул тело своего противника и взял Фламеля под руку.
— В наши дни Париж наводнен горлопанами. Надеюсь, его мать больше никого не родила, — пошутил барон, убирая кинжал в ножны. — Мой слуга проклянет меня, когда будет очищать клинок от крови этой свиньи. Но этот маленький инцидент не должен лишить нас присутствия духа. Я провожу вас, друг мой.
Толпа издала рык дикого зверя. Испуганный Фламель обернулся.