— Как тебе избушка? — кивнул на особняк Змей подошедшему Пушному.
— Плохо живут бедные чеченцы. Совсем ограбили их русские империалисты, — печально вздохнул в ответ сапер, ютившийся со своей стремительно нараставшей семьей в однокомнатной квартире.
— Ну, пойдем, посмотрим, что там у этих бедняков внутри делается. Вояки говорили, что дом жилой, оттуда стрелять никто не будет. Но, свой глаз-алмаз. Да и не очень-то похоже, что там уже кто-то поселился.
Вот и верь после этого людям! Недостроенный особняк принадлежал большой семье, которая жила здесь же, рядом, через забор, в домике поскромнее. Но, пока шли боевые действия, работы в пустующем здании они прекратили. Никто в нем не жил, и никто его не охранял. Залазь на чердак и бей любого бойца на блок- посту через круглые отдушины — на выбор.
Правда, по словам хозяев, ни они, ни чужие люди пока в этот дом соваться не рисковали. Похоже было, что там кто-то понаставил мины.
Пушной загорелся немедленно:
— Змей, надо чужое все поснимать, свое поставить. Мы ж не знаем, кто минировал! А вдруг духи? Придут, обойдут свои ловушки и перестреляют нас, как кур на насесте!
— Погоди…
— Ну, хоть посмотреть!
— Ладно… Только осторожно там. Мы тебя прикроем снизу.
Змей, сидя на крылечке особняка вместе с двумя бойцами, терпеливо дожидался результатов инспекции. Пушной был прав. Людей на то, чтобы перекрыть постами и этот дом, не хватит. Значит, надо так его нашпиговать всякими подарочками, чтобы никто чужой, особенно ночью, не смог туда забраться безнаказанно.
Взрыв Змей не столько услышал, сколько почувствовал. Крыльцо вздрогнуло, поддав их снизу крепким толчком. И тут же, из круглых отдушин мансарды вылетели длинные струи пыли. Будто огромный пылесос прорвало.
Змей подлетел, как подброшенный катапультой.
Сердце екнуло и бешено запрыгало в грудной клетке.
Подрыв! Ах, Пушной-Пушной! Не дай Бог! Что я твоей Татьяне скажу, когда она придет своего мужа встречать: пятилетняя дочка у подола и двойнята на руках…
Бойцы рванулись было вовнутрь дома, откуда повалила пахнущая смертью смесь все той же пыли и тротиловых газов.
— Стоять! Еще и вы нарветесь!.. Я пойду. Смотрите по сторонам.
Змей, до боли сжав зубы и до рези в глазах всматриваясь под ноги, осторожно вошел в прихожую. Свежая пыль припорошила следы Пушного, но рубчатые следы его ботинок были все же видны на толстой подушке старых наслоений. Вот по ним и ступал осторожно командир, готовясь увидеть в конце этой цепочки, ведущей на верхние этажи, тело своего сапера.
Но это тело, азартно скаля зубы и на ходу сматывая фал саперной кошки, уже само спускалось по деревянной лестнице навстречу Змею.