У кровати, склонившись низко над Мэри и держа ее за руку, сидел Доналд. Увидев на этой исхудавшей, почти прозрачной руке темные пятна, Рина содрогнулась.
Она чувствовала, что Кил стоит прямо у нее за спиной. Поддержи меня! — молча взмолилась она. Побудь рядом хоть минуту, и тогда мне достанет сил помочь Доналду. Но Кил ее не услышал. После секундного колебания Рина шагнула вперед, словно сама оборвав связывающие их нити.
— Доналд, — она положила ему руки на плечи, — это Рина. Я пришла и останусь здесь, а вы ступайте к себе, умойтесь и хоть немного поспите. Я никуда не отлучусь, даю слово.
Доналд медленно поднял голову. На мгновение в его потускневших глазах появилось осмысленное выражение.
— Рина, — пробормотал он, и протянул к ней свободную руку. У нее сердце закололо от жалости к этому человеку. Щеки, обычно выбритые до синевы, покрылись густой щетиной. Он выглядел на все свои сорок лет — и даже старше.
— Доналд, — настойчиво повторила Рина, — право, ей не полегчает, если вы будете сидеть здесь как пришпиленный. Лучше перекусите чего-нибудь, примите хороший душ да поспите.
Он устало кивнул:
— А вы никуда не уйдете?
— Ни на секунду не отлучусь. Даже в туалет не выйду, разве что Кил на это время меня заменит. Обещаю.
Доналд снова кивнул, но в покрасневших его глазах затаилась глубокая боль.
— Знаете, у нее самый тяжелый случай. Ну почему именно с ней это должно было случиться? Она ведь так молода. Лучше бы уж со мной, мне все-таки сорок, а ей едва двадцать пять исполнилось.
Рина тяжело вздохнула. Она прекрасно понимала Доналда — сама прошла через то же самое, когда лишилась детей.
— Доналд, она выкарабкается. А вы поднимайтесь и перестаньте ныть. Возьмите себя в руки — хотя бы ради нее!
Доналд внезапно метнул на нее яростный взгляд, но тут же улыбнулся:
— Извините, Ри. Уж перед вами-то плакаться совсем негоже… Вы правы. Иду. Посплю несколько часов и вернусь.
Он поднялся и слегка коснулся губами ее лба. Совершенно забыв про Кила, Рина вдруг затылком почувствовала, что он не сводит с нее глаз. Она обернулась — и правда смотрит, напряженно и как-то непонятно, не разберешь, то ли одобряет, то ли осуждает. Просто стоит и смотрит — как чужой.
— Пошли, Доналд, — начал он, но не успели они и шага сделать, как в зал вбежала сестра:
— Конгрессмен, вас срочно вызывают в радиорубку. На проводе Белый дом.
— Пошли, Кил, — сказал Доналд, — провожу вас на палубу.
Кил двинулся к выходу, даже не взглянув на Рину. Посмотрев ему вслед — казалось, фуфайка вот-вот лопнет на мощных плечах, — Рина опустилась на стул, где только что сидел Доналд, и посмотрела на Мэри. В сердце и на душе у нее возникла гулкая пустота.