— Видите ли, сэр, на борту не нашли ни одной крысы, — сухо заметил Кил.
— Ну, крысы не проходят таможенного досмотра.
— И все равно странно. А вы проверяли?..
— Кого?
— Некоего доктора Глена Тривитта? Это не пассажир. Он значится судовым врачом.
— Тривитт… Тривитт… Так, где у нас? Ага, вот. Глен Тривитт. Сорок три года. Все в порядке, Кил. Более чем в порядке. Выпускник университета Джонс Хопкинс. Полно всяких отличий. Уважаемый член американской медицинской ассоциации. Ни в каких сомнительных связях не замечен. К суду не привлекался. А что вас, собственно, смущает? Ведь, насколько я понимаю, именно он первым обнаружил чуму и вообще проявил себя большим молодцом.
— Это верно, — вздохнул Кил. Тривитт действительно отменный специалист и симпатичный человек. Нет никаких оснований подозревать его.
— Что-нибудь еще?
— Да нет… Похоже, нет.
— Как там у вас дела?
— Вроде все нормально. Люди, что к нам приехали, отлично знают свое дело. Никаких признаков паники.
— Сколько человек заболело?
— Меньше двадцати.
— Из двух сотен? Вот это сыворотка!
— Сыворотка классная, — согласился Кил. — У этих двадцати симптомы обнаружились еще до уколов.
— Ну ладно. Держите меня в курсе.
— Да, сэр.
Кил уже собирался повесить трубку, но снова прижал ее к уху.
— Сэр, вы еще здесь?
— Да, а что?
— Вы тоже держите меня в курсе.
— Естественно.
Мэри пошевелилась и открыла глаза. Взгляд у нее был мутный и блуждающий, губы сухие и потрескавшиеся. Рина живо склонилась к ней.
— Воды.
Дрожащими пальцами Рина сорвала крышку с пластмассового стакана, налила немного кристально чистой воды и, поддерживая голову приятельницы, поднесла стакан к ее губам.
— Только немного, Мэри. — Но это предупреждение было излишним, Мэри лишь смочила губы и тут же бессильно откинулась на подушку. Рина поправила ее и вновь заняла свое место.
Она обвела помещение грустным взглядом. Лишь пышный ковер да гардины напоминали, что совсем недавно люди здесь развлекались, танцевали, слушали музыку и, в частности, чудесное пение Мэри. Оркестр располагался как раз неподалеку от того места, где она сейчас лежала.
— Ну, как тут дела?
От неожиданности Рина чуть не подпрыгнула, но, увидев, что это Глен, выдавила печальную улыбку. Подобно другим врачам, он был облачен в белый халат.
— Что же меня спрашивать? Это вы скажите, как дела.
Едва не задев Рину, Глен подошел к кровати и склонился над больной. Прослушал ей сердце, заглянул в зрачки, обхватив шею, заставил открыть рот.
— Да, туго приходится бедняжке. Но надеюсь, выкарабкается.
— Это правда, Глен? Вы не просто, чтобы успокоить меня, говорите?