Тут Бильбо не выдержал и вошёл в столовую. Туковская половина взяла своё. Хоббит почувствовал, что может обойтись без завтрака и постели, только бы его сочли свирепым. А слова «пыхтящий» и «мечущийся» окончательно разозлили его. Но после этой встречи Бильбо неоднократно жалел, что впутался в Приключение.
-Простите уж, — сказал он, — если я услышал всё то, что вы говорили о ворах, но, раз я не ошибаюсь, вы считаете меня к чему-то непригодным. Я докажу обратное. Нет, и не было на моей двери никаких меток, и я совершенно уверен в том, что вы не туда попали. Едва я увидел ваши подозрительные лица, как понял, что здесь что-то не так. А ваш сговор рассеял мои сомнения окончательно. Но будем считать, что вы не ошиблись. Говорите, что надо делать, и, если понадобится, я отправлюсь с вами на самый дальний восток и даже буду драться с дикими червеоборотнями в Оконечной Пустыне. Вот был у меня пра-пра-прадед Тук Волынщик, так он…
-Но это всё в прошлом, — заметил Глоин. — Я же говорил о вас. Я ещё раз утверждаю, что метка, которую используют воры, была у вас на двери. А означает она следующее: «Вор-взломщик ищет хорошую работу с множеством опасностей и за крупное вознаграждение». Можете, если угодно, называть себя не вором, а кладодобытчиком. Некоторые воры так себя и называют. Но нам всё равно. Гэндальф сказал, что в этих краях есть некто, кто ищет такую работу, и предложил встретиться с ним за чаем в среду.
-Да, метка была, — молвил Гэндальф. — Я сам поставил её и не без причины, ведь вы сами просили меня отыскать четырнадцатого участника похода, и вот он — Бильбо Бэггинс. Пусть только кто-нибудь из вас посмеет сказать, что мой выбор плох или что я ошибся домом — можете тогда отправляться втринадцатером со всеми вытекающими из этого последствиями. А нет — так возвращайтесь копать уголь!
Кудесник так гневно взглянул на Глоина, что тот спрятался за спинку стула, а когда Бильбо открыл рот, чтобы задать вопрос, Гэндальф так сердито нахмурился, что рот хоббита закрылся сам собой.
-Хватит! — сказал кудесник. — Довольно споров. Я избрал Бильбо Бэггинса и моего слова вам достаточно. Раз сказано, что он — вор, то так тому и быть. Коли нет — станет, когда придёт пора. В этом хоббите есть что-то такое, о чём вы, а он так тем более, и знать не знаете. Вы мне потом за это ещё спасибо скажете. А сейчас, Бильбо, мой мальчик, принеси-ка сюда лампу, и мы кое-что вытащим на свет.
На столе, под светом большой лампы с красным абажуром, Гэндальф развернул истёртый кусок пергамента, чем-то похожий на карту.