Джек выходит на приморский бульвар, и там есть спуск на пирс. На «Северный пирс», как написано на указателе. Джек спускается к морю. Вдыхает ядреный просоленный воздух. Сейчас ему кажется, что раньше он по-настоящему и не дышал, что каждый вдох, сделанный прежде, был всего лишь подобием истинного дыхания. Вот каким должен быть воздух, изначально задуманный Творцом. А все остальное — лишь жалкая имитация.
Слева виднеется Блэкпулская Башня.[44] Хотя виднеется — слабо сказано. Она просто бросается в глаза, настойчиво привлекая к себе внимание. Высоченная, черная, бесстыдно фаллическая. Она заявляет вполне однозначно: или люби меня, или иди в жопу. Как и весь Блэкпул, похоже. Хиромантки, гадалки, рыбные ресторанчики, красивые девочки из категории «Не томи, целуй скорее».[45] Но Джека влечет только море. Море, которое и позвало его сюда. Он идет к дальнему краю пирса. Мимо зала игровых автоматов, где, как указано в объявлении на входе, «туалеты бесплатные». Звон монет, доносящийся изнутри, такой громкий, что Джек даже решает, что это запись, которую пустили через усилитель. Или в Блэкпуле все громкое и большое? Пирс протянулся как будто на несколько миль. Тут даже ходит трамвай. Но, несмотря на больную ногу, Джеку хочется пройтись пешком. Весь путь, до конца. Он проходит мимо маленькой сцены для «Панча и Джуди».[46] Сцена пустует. Сейчас не сезон; представления дают только летом. Джек ни разу не видел спектакля, но знает сюжет: физическое уродство, семейные ссоры с рукоприкладством, детоубийство. Развлечение для дошкольников и детей младшего школьного возраста.
Под ногами у Джека, под досками пирса, волнуется море. Бьется о сваи. Как будто стучится в дверь и зовет поиграть. Мама бы не отпустила его играть с морем. Сказала бы морю, что Джек не выйдет, а Джеку — что море, оно слишком бурное. Не лучший товарищ для игр. Но мамы нет. Взрослых нет дома. Джек тут один. И все правильно говорят про морской воздух. Он действительно все лечит. Колено уже почти и не болит. И настроение уже не такое поганое, и на душе как-то легче. Речь не о том, чтобы сделать решающий выбор. Речь о том, чтобы вообще отказаться от выбора. Пусть море решит за него. Потому что бывают такие моменты, когда тебе просто не хочется ничего решать. Когда внутри образуется пустое пространство, которое не нужно ничем заполнять. То самое ничто. Nada, nil, nothing, zip, zilch, zero. Абсолютный ноль. Джек вдруг понимает, что эти пустоты — не самое страшное. Пустота — это, наоборот, хорошо. А вот то, чем ее наполняют… вот откуда все беды. Набивка, начинка, заправка — они распирают тебя изнутри, и вот тогда образуются дыры. Дыры. Которые уже не заделать. Может быть, в первый раз в жизни Джеку хочется стать пустым. То есть по-настоящему пустым. Как тот Иисус из колючей проволоки. В день, когда хоронили маму. Тогда это распятие показалось Джеку жестоким. Но теперь он понимает: оно было честным. Предельно честным.