– Папа, – прошептала Лиз, – ты это очень хорошо придумал!
– Как мне представляется, стоит попробовать и посмотреть, что продуманно составленный обед и капелька безвредной лести смогут сделать с ее достаточно искаженным представлением о ценностях этого мира. Однако передай Дженайне, что я к полуночи доставлю Бет домой, ладно? Когда вечеринка здесь окончится, ты намереваешься направиться к ней вместе с Крисом и со всеми остальными?
– Да-а-а, я полагаю, что да… – Лиз колебалась.
– Хотел бы я знать, что это ты полагаешь? – рассмеялся Эндрю. – Или у тебя в голове совершенно иные планы? Послушай-ка, юная дева, разве ты не должна мне кое-что объяснить?
– Ты имеешь в виду Роджера? Что он что-то сказал Дженайне… Но он никогда и ничего подобного не говорил мне, ты должен поверить этому. Да, он поцеловал меня ночью на том празднике ахал. Но это ровным счетом ничего не значило, вы оба мне так сказали. И я была решительно настроена не допустить, чтобы поцелуй что-либо значил для меня, тем более что я, кажется, даже не больно-то нравилась Роджеру.
– Что же, прикажешь мне превратиться в заботливого родителя и начать выяснение серьезности его намерений?
– Папа, да ты смеешься надо мной! Неужели же ты не видишь, что я… что я сама люблю его настолько сильно, что мне совсем не до смеха?
Эндрю вздернул ее подбородок:
– Я смеюсь только вместе с тобой и только тогда, детка, когда ты счастлива. Но расскажи ты мне обо всем этом чуть раньше, возможно, я бы смог помочь тебе разобраться с твоими проблемами. И ведь это мне ты обязана еще и этим: когда вы застряли в песках, он ведь не воспользовался ситуацией и не стал домогаться твоей любви, верно?
– Нет! Но мы говорили о многом, и я чувствовала, что мы стали более близкими друзьями, чем когда-либо ранее. Я была очень счастлива.
– Да. Мне тоже показалось, что ты выглядела довольно exaltée[10], когда мы ехали назад.
– Но не более двух часов после моего возвращения домой. Все кончилось после того, как Бет вывалила на меня все свои подозрения по поводу Дженайны.
Лиз резко повернулась и почувствовала, как пламенеют ее щеки. Позади нее стоял Роджер. Ей было слышно, как глубоко вздохнул Эндрю:
– Как я уже говорил, в этом акте пьесы я не занят. – И с этими словами он поспешил за Бет, а Роджер остался с Лиз, он стоял очень близко от нее, и его рука искала ее руку.
– Больше ждать я не мог, – прямо сказал Роджер, – должен же я оказаться рядом с тобой. Ты уже уходишь?
Зная, что ей хочется уйти вместе с ним, Лиз тем не менее возразила:
– Ухожу? Зачем? Мы не можем скомкать вечеринку Криса.