Чувствуя себя уязвленной, Лиз парировала этот выпад:
– А что, если бы это была прогулка с отнюдь не профессиональными целями, у тебя было бы право возражать?
В ответ на это Бет рассмеялась:
– Разумеется, только неофициально. В наших отношениях нет ничего определенного. Так что Роджер волен ходить с кем и куда угодно. Но я не была бы женщиной, если бы меня все это не беспокоило. Видишь ли, он приучил меня до такой степени полагаться на него, что, боюсь, я даже представить себе не могу, что он посмотрит на кого-то еще. В определенном смысле посмотрит, я хочу сказать. Что касается вопросов профессии – это совсем другое. И уж конечно, это совсем другое во всем, что касается тебя, Лиз.
Лиз нашла спасение в иронии:
– Значит, ты говоришь, совсем другое. И как же это тебе удалось установить?
– Как? Да очень просто – для хороших отношений между тобой и Роджером вы слишком часто находитесь друг с другом на ножах. Позволю предположить, ты и сегодня тоже не вызвала у него симпатии, из-за того что часами ходила и танцевала с этой своей больной ногой. И я знаю тебя, Лиз. Для того чтобы постараться и использовать с целью увеличить свои шансы свалившуюся на вас обоих долгую встречу один на один, ты слишком уравновешенна. Я знаю девушек, которым это по плечу. Но у тебя слишком развито чувство собственного достоинства, тебя испугает вероятность получить от Роджера щелчок по носу. Да и зачем тебе Роджер, когда всего за пару свиданий ты превратила в своего раба Криса Соупера? Кстати, вот он идет сюда, и чем еще это может быть, как не намеком для Бет, что ей пора уходить?
Лиз задумчиво посмотрела ей вслед, а поскольку Крис был куда более приятным собеседником, она приветствовала его с радостью. Его нескрываемое стремление составить ей компанию конечно же не могло служить утешением, в котором нуждалась Лиз. Однако его общество целительно подействовало на ее израненную гордость, создало атмосферу дружеского веселья, и, хотя девушка понимала, что не следует внушать ему ложные надежды, она не могла скрыть искреннюю симпатию.
Когда вечеринка подошла к концу и Крис пожелал девушке спокойной ночи, Лиз повторила свое обещание, что если больная нога не будет ее беспокоить, то она сходит с ним куда-нибудь еще до конца его отпуска. А поскольку Роджер верил в современные методы лечения и считал, что при растяжении связок избыточное состояние покоя приводит к потере гибкости сустава, молодые люди условились о свидании в последний вечер перед тем, как Крису нужно будет возвращаться на буровую.
В тот вечер Эндрю обедал в гостинице с чиновником из высшего руководства нефтяной компании «Пан-Сахара», который приехал в Тасгалу с обычной инспекцией. Поэтому Крис и Лиз пообедали в клубе, потом один-два раза потанцевали и позже присоединились к компании, ужинавшей на открытом воздухе у кромки плавательного бассейна. К дому Лиз они пришли около полуночи. Эндрю возвратился еще до их прихода, о чем свидетельствовали полосы света, пробивавшегося через щели в ставнях гостиной.