Вольф улыбнулся.
– Интересное решение. Я об этом думал раньше. Иногда мы использовали подобный трюк, когда наша агентура была завербована в третьих странах и направлялась на работу в Западную Германию. Их контрразведка ждала специалистов-немцев, хорошо владеющих родным языком. А вместо этого появлялся англичанин или итальянец, которого можно было подозревать в чем угодно, но только не в работе на спецслужбы ГДР. Поздравляю, коллега, это действительно очень оригинальный ход. А проблема Клейстера? Вы рассказали о ней своему сотруднику?
Марина насторожилась. Она впервые услышала фамилию Клейстера.
– Пока нет, – Марков отреагировал излишне спокойно. – Но и этот вариант учитывался, когда мы принимали окончательное решение, кто именно поедет в Германию
– Мы тогда не успели разобраться, – нахмурился Вольф, – и мне очень не понравилось это запутанное дело. Нашего сотрудника Ульриха Катцера, обычно выходившего на связь с Клейстером, нашли мертвым в канале. Полицейские считали, что это было самоубийство, но убитый почему-то выстрелил в себя левой рукой. А я лично знал Катцера. Он не был левшой. И мне тогда не понравилось, что человек, никогда не державший пистолета или ручки в левой руке, в решающий момент стреляется, прикладывая пистолет именно слева.
– Вы считаете, что его убили? – понял Марков.
– У нас были такие подозрения. Но все развалилось слишком быстро. Во всяком случае, Клейстер исчез и с тех пор мы его не видели. А один из наших агентов позже подтвердил, что именно через Клейстера передал крайне важные для нас сообщения по Югославии. Это как раз то, что сейчас интересует и вашу разведку.
– Надеюсь, ваши агенты сумеют перестроить работу и приспособиться к новым условиям, – Марков говорил скорее для Чернышевой, чем для немцев.
– Там три агента, – напомнил Циннер, – три наших сотрудника, которые сумели закрепиться в Бонне еще до падения Берлинской стены. Это были лучшие наши агенты. И задание у них было достаточно сложное. И хотя вся операция проходила в русле директив по плану «наступление на секретарш», у этих троих объекты были куда интереснее. Начальник отдела канцелярии канцлера страны, руководитель пресс-службы западногерманского МИДа, кстати, представительница очень известной фамилии, и высокопоставленный сотрудник разведки. Для разработки легенд психологов и сексопатологов, психиатров и аналитиков. Но временно связь с нашими агентами была законспирирована. Мы считали нецелесообразным раскрывать их подлинные имена. В декабре восемьдесят девятого мы вывезли всю документацию в Москву.