К концу второй недели Кэйд сидел возле окна в кресле. Он чувствовал себя хорошо, хотя был еще слаб. Зато голова не болела уже три дня подряд, и он намерен был срочно повидаться с Хуаной. Так он и заявил об этом доктору Пинто во время его ежедневного обхода пациентов.
— Да, я думаю, опасность миновала, — бесстрастно произнес он. — Хорошо, я позвоню. Завтра вас устраивает?
— Сегодня, а не завтра. — Твердо сказал Кэйд. — Я уже достаточно ждал. Кстати, а почему в этой комнате нет телефона? Что это за больница у вас такая?
Пинто пожал плечами.
— Здесь мы лечим травмы, сеньор Кэйд. Людям лежащим с тяжелой травмой головы телефоны не нужны.
— И сколько мне еще тут находиться?
— Еще неделю. Я должен понаблюдать за вашим выздоровлением, чтобы быть уверенным, что все идет как надо.
— Это же денег стоит. — Кэйд нахмурился. — Я себя отлично чувствую. Откровенно говоря, доктор, мне пора приступать к работе.
— Вот через неделю и приступите.
Кэйд взял стопку карточек с записками от Хуаны и переворошил их. Пятнадцать штук. И еще одна поступила сегодня утром с букетом гвоздик.
— Моя жена должна прекратить присылать букеты, — сказал он, неожиданно улыбнувшись. — Мы не можем себе позволить таких расходов.
Доктор Пинто разглядывал ногти на руке, потом нерешительно сказал:
— Я должен идти. Я загляну к вам завтра.
Кэйд посмотрел ему вслед. Ему почему-то стало не по себе.
Посещения больных разрешалось с 15.00. Кэйд сидел возле открытого окна в нетерпеливом ожидании. То и дело он поглядывал на часы. Непрерывно думал о Хуане. Вспоминал их первую встречу на пляже Акапулько, страстную любовь, предложение, которое он сделал ей у подножия Пирамиды Луны, их свадьбу, дом. Он глубоко вздохнул. Через несколько минут она войдет, и они вновь будут вместе. Когда она была рядом, его уже не тревожили мысли о будущем, о его долгах. Деньги он всегда мог заработать. Сначала, конечно, придется жить поскромнее, но эта сущая ерунда. Главное — они снова будут жить вдвоем.
Раздался легкий стук в дверь.
— Входи, моя дорогая! — откликнулся Кэйд. Лицо его просияло.
Дверь открылась, и вошел Адольфо Крил. Выглядел он еще более потрепанным. Свежие пятна от обеда украшали его легкий летний костюм из дешевой материи. Лицо блестело от пота. Он прошел в комнату, не глядя на Кэйда. Остановился в нерешительности, держа в кулаке влажный платок.
— О! Привет, Адольфо. А я тебя не ждал, признаться, — сказал Кэйд с нетерпением в голосе. — Что ты здесь делаешь?
Крил глянул на него. Его черные глаза были печальны и влажны. Он промолчал.
— Ты знаешь, Адольфо, я жду Хуану, — сказал Кэйд. — Можешь прийти ко мне завтра?