— Вы рискуете, — сказал он тихо. — Конечно, я не могу держать вас здесь насильно. Хорошо, подождите меня, я принесу вам на подпись бумаги.
— Даю вам пятнадцать минут, — сказал Кэйд, присаживаясь на кровать. — После этого я уйду.
Спустя несколько минут, покончив с формальностями, Кэйд пошатываясь, спускался по лестнице к выходу. На улице его оглушила сутолока, шум автомобилей. Откуда-то из тени появился Крил. Он еще не отдышался после сумасшедшей гонки, когда ему позвонил из больницы Пинто.
— Автомобиль здесь, сеньор, — сказал он. — Куда вас отвезти?
Кэйд выглядел ужасно, бритая голова, обмотанная бинтом, белое
как мел, лицо, ввалившиеся глаза с безумным блеском. На него оборачивались.
— Тебе незачем обо мне беспокоиться, — сказал он. — Я и пешком пройду. Золотишка с меня не наскребешь! Не трать время!
— Я спросил, куда вас доставить, — мягко произнес Крил.
Кэйд остановился и внимательно посмотрел на него, потом положил ладонь ему на руку.
— Прости… не обращай внимания на мои слова. Отвези меня домой.
Ехали молча. Когда остановились наконец, Кэйд несколько минут неподвижно сидел в машине, глядя на свои руки, прежде чем решился выйти. Крил ждал его полчаса, потом тоже вылез из машины и прошел в дом.
Кэйд сидел в шезлонге в гостиной с полным стаканом текилы в руке.
— Что это там такое, Адольфо? — спросил он, когда толстяк нерешительно вошел в комнату. Он махнул рукой со стаканом в сторону стола, расплескав часть жидкости на ковер.
Крил посмотрел на маленькие карточки, аккуратно разложенные на столе.
— Закладные квитанции национального ломбарда.
Кэйд откинулся на спинку и уставился в потолок.
— Видно, крепко ей деньги понадобились, — сказал он. — Все вымела подчистую, — он глубоко вздохнул. — Даже все мои камеры.
Крил присел к столу и начал списывать с квитанций проставленные там суммы.
— Сколько всего? — спросил Кэйд.
— Восемь тысяч песо.
Кэйд пожал плечами.
— Какая теперь разница? Все! Теперь топай, Адольфо. Если будет желание, заходи завтра. А пока можешь уматывать.
— Я верю в вас, — сказал Крил, поднимаясь. — Как-то я сказал вам, что человеку многое можно простить за смелость. Не разочаровывайте меня, сеньор.
— Глупец ты сентиментальный, — произнес Кэйд, не глядя на него. — Уходи. Тебе незачем обо мне беспокоиться. Я достиг того чего хотел и обо мне не стоит беспокоиться.
— Я бы хотел остаться. Мы бы с вами поговорили. Разговор часто помогает.
— Хватит! Убирайся! — сдавленным голосом крикнул Кэйд. — Не нужно мне никого! Ты что вообразил? Нужна мне тут твоя жирная туша! Вон отсюда!