— Вы уверены, сэр, что сможете дойти сами? — спросила его стюардесса.
Он попытался рассмотреть ее, но все плыло перед ним в хмельном тумане…
— Все в порядке, — сказал он. — Миллион благодарностей.
Высокий человек в униформе шофера подошел к нему в вестибюле аэропорта.
— Господин Кэйд?
— Так меня кличут.
— Вас ждет автомобиль, сэр, — сказал шофер. — Позвольте вашу сумку.
— Ошибка, — ответил Кэйд и, отодвинув шофера в сторону, пошел к выходу, где виднелись свободные такси.
Шофер последовал за ним.
— Извините меня, господин Кэйд..
Он обернулся и уставился на этого человека.
— Ну, какого черта?
— Господин Брэддок желает вас видеть, сэр, — сказал шофер. — Позвольте, я понесу вашу сумку.
— Валяй, тащи, если так охота, — сказал Кэйд, передавая ему сумку. — А кто он, этот Брэддок?
— Прошу вас с машину, — шофер указал на "роллс-ройс", припаркованный у тротуара.
Кэйд посмотрел на автомобиль, потом на шофера.
— А ты уверен, что не ошибся? — спросил он.
— Ошибки нет, сэр.
Кэйд почувствовал, как его подсаживают в машину, и погрузился в роскошное мягкое сиденье. Шофер поставил сумку у ног Кэйда, уселся за руль, и они поехали.
3
Шэд Брэддок сидел, развалившись в кресле, в зимнем саду небоскреба на высоте двадцати четырех этажей над городской суетой Нью— Йорка.
Он был высок, костист, с сильным загаром. Забота о собственном здоровье стала его главным хобби. Он соблюдал диету, не ел мясного, в свободное время занимался йогой и загорал на солнце, когда это было возможно. Для своего возраста, — а он не скрывал, что ему семьдесят пять, — он удивительно хорошо сохранился. Лицо его напоминало череп, глаза — глубоко посаженные темные бусины — в постоянном беспокойном движении, тонкие губы, заостренный нос, крупные уши.
В Нью-Йорке он значился пятым в списке самых состоятельных людей города. Среди многочисленных видов его бизнеса была скандальная газетенка под названием "Шепот". Этот еженедельный листок увлекал его куда больше, чем все остальное.
Брэддок был по натуре садистом. Он чувствовал себя по-настоящему счастливым, если удавалось на страницах "Шепота" причинить боль и неприятности какому-нибудь хорошо известному человеку.
Напротив него сидел Кэйд. Он вспомнил и узнал Брэддока, когда вошел на террасу. Он был известен ему как один из самых влиятельных магнатов Америки.
— Так, Кэйд, похоже, что вы пришли к концу своего пути, — произнес Брэддок мягким голосом.
— А кому интересно, что вы там думаете?
— Я, между прочим, следил за вашей карьерой, — продолжал Брэддок. Он глянул на золотые часы "Омега" на сухопаром запястье.