На экране было небо — совершенно не похожее на сиявшее на нем всего десять минут назад. Редкие слабые созвездия, угасающая россыпь звездной пыли, едва угадывалась во мраке, столь глубоком, что даже в космосе он был редкостью — лишь на окраинах галактик и в неизмеримой бездне между ними царит такая тьма. Анмай подумал, что прыжок забросил их в бездны Вселенной, и они никогда не смогут узнать…
Но тут, увидев светящуюся полосу внизу, он в один миг понял — они оказались внутри Линзы! Зрелище было совершенно невероятным, непохожим на все, что он ожидал увидеть. Он вскочил как подброшенный, чтобы поделится переполнившей его радостью с Хьютай.
Секундой позже Анмай застыл, уже почти не воспринимая окружающее — ее кресло оказалось пустым. От резкого движения и страха у него закружилась голова и, вновь потеряв сознание, он растянулся на полу.
В час перед рассветом я стоял на великой равнине и видел множество миров, множество солнц, и не было им числа. Так почему же вы полагаете, что я, видевший все величие небес, испугаюсь чего-то на земле под ними?
Пускай я знаю, что тот, кто не чувствует страха, слеп, и, как слепец, идет во мраке своего бесстрашия к скорой смерти. Но ведь храбрость не в том, чтобы не чувствовать страха. Она — в том, чтобы не бояться его.
Айэт Тайан.
Айэт с тоской посмотрел на небо. Последние месяцы в деревне были невыносимыми. Бесконечная тяжелая работа и грубость надсмотрщиков довели его почти до животного отупения. Поэтому, едва у него выдалось свободное время, он улизнул из дома и взобрался сюда — на развалины жилой башни, уже неведомо сколько веков стоящей на окраине селения. От нее давно остался лишь остов с зияющими дырами окон и провалившимися лестницами, но, проявив известную ловкость, все же можно было подняться наверх. Айэт понимал, что рискует жизнью, карабкаясь по выступам крошащейся кладки, но желание осмотреться с единственного на всю округу высокого места оказалось сильнее страха. К тому же это была единственная возможность хоть как-то отвлечься от монотонных, давящих будней. Поэтому сейчас он, с ободранными и грязными руками и ногами, но очень довольный собой, устроился на каменной глыбе внутри того, что когда-то было комнатой, на самом верхнем этаже башни. Отсюда открывался чудесный вид. Вдобавок, его никто не мог отыскать здесь, хотя сам он, привстав, мог видеть маленькие темные домики Тары, расплывавшиеся в утреннем тумане — всего несколько окон светилось.
Рассвет был уже близко — небо на западе начало синеть. Всего через час Белое Солнце покажется из-за Вечной Стены, заливая все вокруг своим ярким, восхитительно теплым светом. Сейчас Айэт, на котором были только два куска ткани — на плечах и на бедрах — дрожал от холода.