— Остановитесь, — закричал сердито Гавейн. — Обратите лучше свой гнев на меня, а не на этих бессловесных животных, ибо гончие делали только то, что подсказывала им их природа.
— Вы говорите правду! — вскричал владелец замка. — Я убил ваших собак, теперь остается только убить собаку-хозяина!
Тут они сошлись в яростной схватке, и он нанес много подлых ударов мечом, которые сильно разгневали Гавейна. Но вот, когда они оба были уже изранены, Гавейн ударил столь искусно и сильно, что противник с грохотом рухнул на землю. Он взмолился о пощаде и называл теперь Гавейна любезным и добрым рыцарем, а не бранными словами, как совсем недавно.
— Вы умрете! — вскричал Гавейн, безумный от гнева, и взмахнул мечом, чтобы отрубить голову владельцу замка. В этот момент его жена, наблюдавшая за схваткой, выбежала, бросилась к мужу и закрыла его своим телом. И оказалась она на пути разящего меча, так что Гавейн не смог остановить его.
Тут Гавейна охватил ужас и стыд за свершенное, он позволил хозяину замка подняться невредимым, даровав ему жизнь.
— Теперь вы можете убить и меня, — ответил тот, — ибо вы убили ту, кого я любил больше всего на свете.
— Как вас зовут? — спросил Гавейн.
— Сэр Бламур Болотный, — был ответ.
— Тогда следуйте ко двору короля Артура. Расскажите ему правдиво обо всем, что случилось. Скажите, что Рыцарь Белого Оленя прислал вас.
Бламур сел на коня и ускакал. А Гавейн с Гахерисом печально пошли в замок.
— Я опозорил свое рыцарское звание, — сказал Гавейн, — ибо убил женщину. Если бы я был снисходительным к сэру Бламуру и пощадил его, этого не случилось бы!
— Мы здесь в опасности, — сказал Гахерис, и он не успел кончить, как четыре вооруженных рыцаря вбежали в залу и закричали Гавейну:
— Вы, новопроизведенный рыцарь! Вы опозорили свое рыцарское достоинство. Рыцарь без жалости — рыцарь без чести. А убить прекрасную леди — это позор до скончания века. И не сомневайтесь: очень скоро вы сами будете весьма нуждаться в пощаде.
Тут они напали на Гавейна, изранили его и взяли его и Гахериса в плен. Их тут же убили бы, если бы не четыре прекрасные дамы, которые вышли и попросили сохранить им жизнь.
— Как поживаете, сэр рыцарь? — спросила Гавейна одна леди.
— Не скажу, что хорошо, — ответил он.
— Отчего? Тут ваша вина, ибо вы свершили весьма дурное дело. Но скажите мне, не от двора ли вы короля Артура?
— Да, верно. Я сэр Гавейн, сын короля Лота Оркнейского, и мать моя — Моргауза, сестра короля Артура.
— Возвращайтесь с миром обратно ко двору, — сказали дамы. — Мы накладываем на вас такое наказание. Возьмите тело убитой вами леди и голову ее тоже. Расскажите королю Артуру все, что произошло, и похороните ее достойно.