— Как поживаете, сэр рыцарь? Как дела? — спросила она, увидев, что он проснулся.
— Не очень-то хорошо, — ответил Ланселот. — Ибо догадываюсь, что я брошен в мрачную тюрьму каким-то злым колдовством.
— Утешьтесь сейчас, как можете, — сказала дама, — а завтра я вам расскажу об этом.
И она быстро ушла, печалясь про себя, что такой прекрасный рыцарь должен стать жертвой злонравной королевы, ее госпожи.
Рано утром следующего дня Ланселот предстал перед четырьмя королевами, и Фея Моргана сказала ему:
— Нам очень хорошо известно, что вы Ланселот Озерный, рыцарь короля Артура, которого леди Нимуе воспитала в Авалоне, чтобы стал он лучшим рыцарем логров и благороднейшим из всех живущих рыцарей; очень хорошо нам известно, что вы служите только одной леди — королеве Гвиневере. И все же теперь вопреки судьбе она потеряла вас, а вы ее или вашу жизнь. Ибо вы не уйдете из этого замка живым, если не выберете одну из нас, чтобы сделать ее своей леди и своей любовью.
— Вот уж действительно трудный выбор, — сказал Ланселот, — умереть или избрать одну из вас, чтобы стала она моей любовью… Однако ответ на него дать очень легко. Я бы умер скорее, чем опозорил мою честь и мои рыцарские клятвы. Ни одна из вас не будет моей, ибо все вы вероломные колдуньи. Что же касается королевы Гвиневеры, я докажу в битве с любым из живущих воинов, что она леди, самая верная своему господину.
— Так вы отвергаете нас? — спросила Фея Моргана.
— Да, клянусь моей жизнью, я отвергаю всех вас, — закричал Ланселот.
Четыре королевы удалились, грозя ему ужасными карами, а Ланселот был оставлен печалиться в одиночестве в своей холодной темнице и размышлять о том, какой ужасной смертью захотят они умертвить его.
Тут послышался легкий звук шагов: кто-то спускался по каменным ступеням. Дверь мягко открылась: там стояла дама, которая разговаривала с ним в предыдущий вечер, она принесла пищу и вино. Дама поставила все это на каменный стол и опять спросила его, как он поживает.
— По правде говоря, — ответил Ланселот, — никогда мне не было так плохо.
— Увы, — вздохнула дама. — Мне весьма печально видеть столь благородного рыцаря, удерживаемого столь жестоким и нечестивым образом. Возможно, я могла бы чем-то помочь вам, ибо, сказать по чести, не люблю я этих королев, которым служу, и никакие клятвы не связывают меня с ними.
— Помогите мне лишь спастись, прекрасная дама, — с надеждой воскликнул Ланселот, — и я обещаю отблагодарить вас любым способом, которым дозволяет мне моя честь.
— Тогда я просила бы вас, сэр, сразиться в следующий вторник за моего отца, короля Багдемагуса, на большом турнире. Ибо в нем будут участвовать многие рыцари короля Артура, а на прошлом турнире трое из них победили моего отца.