Уровень земли потихоньку поднимался, и скоро давящие на отряд стены исчезли, сменившись разбросанными повсюду кусками скал и прекрасным видом на сердцевину острова. Словно гигантский конус — скальная порода посреди острова вырастала вверх, утыканная тропинками, кривыми, растущими прямо в скале, деревьями, и десятками хижин на верхних подступах. Сейчас остров напомнил мне плавающего по океану Чудо‑кита из детской сказки, того самого, на котором люди строили дома и удили рыбу.
— Вот только там живут не люди, — сказала Катя, словно прочтя мои мысли.
Пока отряд с застывшими лицами рассматривал хижины на высоте, она подошла вплотную и взяла меня за руку. Красивое и приятное лицо исказила тень переживаний, даже испуга:
— Говорят, что живущие на этом острове ирбисы лишь сторожат вселенское зло обитающее внутри этих скал…
Она крепче сжала руку, так что холодная сталь перчатки едва не раздробила мне кисть.
— …Но я не боюсь… ведь ты защитишь меня, о мой петушок?
— Пошла ты!!
Она засмеялась издевательски, вышло так громко и звонко, что обернувшиеся воины уставились на нас с недоумением.
— Катя, — произнес Анх, — может ты все же станешь вести себя нормально? Или ты хочешь, чтобы все ирбисы на острове узнали о нашем присутствии?
— Дурак, они и так знают что мы здесь.
Анх побагровел, светлые кудри на фоне лица казалось, поседели от негодования:
— Да как ты смеешь? Капитан назначил меня за главного, и я не потерплю оскорблений.
Катя, нисколько не стушевавшись, уперла руки в бока:
— Он допустил ошибку. Просто он не знал, что ты окажешься таким дураком и выведешь отряд на открытую местность посреди белого дня.
Анх хватал ртом воздух, казалось он сейчас задохнется от ярости:
— Да как ты… Я…
— Что ты? Продолжай.
Катя явно его провоцировала, неизвестно был ли мозг у этой девки, но, по‑моему, она вела себя совсем уж неадекватно.
Анх громко выдавил из легких воздух. Он уже взял себя в руки и ответил спокойным тоном:
— Я все расскажу капитану…
— Ябеда! — обиженно воскликнула девушка.
— …Даже если ты его любимица, он не оставит этого просто так. По возращению в крепость готовься к суровому наказанию.
Самообладанию Кати я даже позавидовал. Не знаю, что творилось у нее в душе, но на лице появилась улыбка.
— Мне плевать, — заявила она, — я просто сомневаюсь, что с таким командиром хоть кто‑то из нас сумеет возвратиться в крепость.
Анх вновь побагровел. Похоже, за сорок лет жизни немногие осмеливались разговаривать с ним в подобном тоне.
— Почему ты все время ставишь под сомнения мои способности?
— Да потому что ты ничего не видишь даже под собственным носом.