«Ариничев Анатолий Маркович, 1946 г.р., прожив.: Москва, Щелковское шоссе, 121/51. Возможно, дискета была передана ему через третье лицо или заранее оговоренный тайник. Коренев по-прежнему молчит, в связи с плохим состоянием здоровья дознание временно прекращено. Удалось установить, что с 1979-го по 1986-й он и Ариничев отбывали в Юромской колонии № 7 (Ариничев — 213, ч. 2, осв. по состоянию здоровья, далее до 1988 г. отбывал на поселении в Красноярском крае). Цель поездки в визитной карточке гостиницы «Норд» определена как «частная». С. В.».
Аден дважды перечитал письмо Валуева, передал его Домоседову, прибывшему в офис клуба «Раунд» на Большой Оленьей.
— Займись, Ваня, — сказал хмуро, отбивая пальцами нервную дробь по столешнице. — Кто такой этот Ариничев и какого черта он ввязался в это дело? Выясни все, что можно и чего нельзя. Если нужно — вырви ему яйца, можешь взять в заложники жену или…
— Ну-ну-ну-ну! — отмахнулся Домоседов. — Не будем забывать, Аден, кто мы такие есть. Разошелся! «Жену в заложники»…
— Ладно! Кто ты такой есть, я знаю! — прикрикнул Аден. — И с методами твоими хорошо знаком. Пережрались, сволочи, охотнички, мать вашу!..
— Вот этого — не надо, Коля, — сузив глаза, тяжело произнес Домоседов, и на его бычьей шее вздулась жила. — Утром в среду в «квадрате» оставались люди Сэнсэя, новоиспеченные архаровцы. С него и спрашивай! А мы с Ряхиным и Глуховцом уехали во вторник, сразу после того, как ушла «вертушка». Оставался один вшивый бомж, да и тот подранок. Если звери Сэнсэя не сумели его взять…
— Да они-то сумели, только охрану «квадрата» поспешили снять. А там оказались двое, причем оба из газеты, один фотокор с аппаратом.
— Я знаю, — буркнул обиженно Домоседов. — И Напрасников со своими придурками Бецким и Чердаковым на мотоциклах. Развлекались ребята!
— Развлекались — черт с ними, но как они упустили фотографа? Грэм проснулся в машине, увидел в зеркало, как тот снимает, — крикнул. Все тут же среагировали, но не поймали.
— Накололись кретины! Пусть Сэнсэй расхлебывает.
— Ты еще не все знаешь, — сказал Аден.
Домоседов насторожился.
— Сэнсэй с ребятами нашли пленку, проявили. На картинках была голая краля по фамилии Рудинская. Благо она догадалась сняться на фоне собственной дачи в Белощапове, и по этому снимку ее быстренько вычислили и взяли тепленькой, прямо в постели.
— Что значит… взяли?
— Взяли — это не то, что ты подумал, Иван. Врезали пару раз по морде и выяснили фамилию фотографа. — Аден провел пальцем по листку настольного календаря. — Неледин его фамилия оказалась, она никому ни о чем не говорит, заштатный фоторепортеришко, дерьмо на палочке. Сэнсэй, посоветовавшись с Грэмом, решили этого Неледина прижать. Явились по его адресу, вскрыли квартиру, но его самого не застали, зато перевернули все вверх тормашками, пересмотрели все пленки и места, куда он мог спрятать отснятый материал, потом оставили двоих придурков в подъезде и еще нескольких — в машинах. Собирались увезти куда подальше и поговорить начистоту, и этого не сумели. Совершенно случайно по улице проезжали курсанты, какая-то баба закричала… В общем, они смотались не солоно хлебавши. А теперь вспомни, кто такая Рудинская?