И еще одна мысль разъедала душу. Кто-то должен ответить за это, но отскочил.
Слишком уж тяжелым был дух в доме. Вот ЮВе и не выдержал, сбежал. И волей-неволей повторил путь сестры. Камилла, тремя годами старше его, тоже смылась из Робертсфорса рано, в семнадцать. Ей всегда хотелось большей славы, чем могло дать ей шведское королевство напускного благополучия. В детстве Камилла и ЮВе дрались и ссорились больше, чем другие братья и сестры, так считала мать. Не ладили совершенно. Но за два года, прошедшие со времени отъезда Камиллы, сумели подружиться. Эсэмэски, короткие телефонные звонки, а порой даже мейлы. Они как-то смогли настроиться на одну волну, ведь оба хотели одного и того же. Сейчас-то ЮВе понимал, что они с Камиллой из одного теста. В его воображении рисовался такой образ. Камилла — королева стокгольмской тусовки. Самая роскошная красавица! Крутая. Известная. И он таким же будет.
Тачку для извоза достать просто. Он брал ее напрокат у араба Абдулкарима Хаджи. Познакомился с ним в кабаке с год назад. Берешь с полным баком, отдаешь с полным баком. Другие бомбилы приняли его без вопросов — знали, что ЮВе под арабом. Таксу устанавливал по договоренности, смотря кто клиент. В журнале записывал, кого, когда и за сколько довез. Сорок процентов дохода отдавал Абдулкариму.
Время от времени араб учинял проверку на вшивость. Подсаживал своих шестерок под видом клиентов. Потом сверял, сходится ли реально уплаченная сумма с указанной в журнале. ЮВе был чист. Не хотел терять калым. Для него эти деньги были палочкой-выручалочкой в погоне за расположением приятелей-мажоров.
Единственное табу: ЮВе ни за какие барыши не возил клиентов на Стуреплан. Риск засветиться на своей территории был слишком велик.
Вот и в этот вечер ЮВе отправился бомбить. Поехал к Абдулкариму в Худдинге, взял видавший виды «форд-эскорт» 1994 года, когда-то покрытый молочно-белой эмалью. Салон выглядел убого: сидюшник отсутствовал, обивка на сиденьях пошла мотлохом. ЮВе прикололся: чтобы хоть как-то освежить колесницу, араб повесил на зеркало заднего вида аж три отдушки-елочки «Вундербаум».
Сначала заехал домой. Август. Вечерняя прохлада. Идеальные условия для извоза. На Эстермальме все как обычно — припарковаться негде. Все заставлено огромными джипами. Проезжая мимо новенького красивого порша («Cayman S.» — 911-я модель, скрещенная с «бокстером»), сглотнул слюнку — безупречность форм! Наконец нашел, где встать. Много ли места надо «форду»!
Поднялся в квартиру госпожи Рейтершельд. Время — девять. Раньше полуночи выезжать смысла нет. Засел за учебники. Через четыре дня сдавать зачет.