— Что-то вы, Олег Николаевич, не в своей тарелке. Плюньте на все и делайте свое дело. Десантура не сдается, Олег Николаевич. Не бэ, прорвемся.
— Да в том-то и дело, Сева, что прорвемся, — вздохнул старший Блинков, — я в этом совершенно уверен. Я, Сева, настолько прав, что даже чувствую себя виноватым. Все знаю наперед, а он-то не знает и поэтому принял ошибочное решение.
Уж конечно ошибочное, — со злостью на Эдуарда Андреевича подумал Блинков-младший. — Директор пивной! Секретаршу ему с компьютером, кружки считать! Да если бы он знал, что Нина Су раскрыла контрразведке все планы грязных бизнесменов, разве он стал бы с ними связываться?
— Ну так скажите ему, — посоветовал Всеволод, не уточняя, что «все» знает наперед старший Блинков и кто этот «он», который принял ошибочное решение.
Старший Блинков развел руками.
— Не могу. Не имею права сказать.
— Я так не сказал одному чеченцу, где минное поле, а он возьми да погони туда овец, — сообщил Всеволод. — Мирный оказался чеченец, а я подозревал, что разведчик. Мы потом бараниной объедались неделю, а что не доели, то протухло.
— Думаешь, надо сказать? — спросил старший Блинков.
— Обязательно, — сказал Всеволод.
— Что ты! Нельзя! — подал голос Блинков-младший. — Погоди немного, мама скажет, когда станет можно.
— Я боюсь, что когда станет можно, он успеет втянуться в это дело, — вздохнул старший Блинков. — Представляешь, если его на старости лет будут судить?
— Легок на помине, — сказал Всеволод.
В оранжерею, отворив только что застекленную дверь, вошел Эдуард Андреевич. Блинковы смущенно переглянулись. Оказывается, Всеволод обо всем догадался, хотя они не назвали имени Эдуарда Андреевича.
— Да весь Ботанический сад знает, кроме вас, — хмыкнул Всеволод, глядя на их вытянутые лица. — Как не знать, если, например, меня он уж позвал в охранники за восемьсот долларов в месяц. Только я не хочу охранять чужое пиво. Я выучусь на ботаника и буду выращивать орхидеи.
Эдуард Андреевич подходил так бочком, глядя на носки своих ботинок, как будто не смел поднять глаз.
— Вот что, ребята, — весело сказал старший Блинков, — Идите-ка вы погуляйте.
У Блинкова-младшего заныло сердце.
— Папа! Не смей ему рассказывать!
— Но-но, поговори у меня, — чужим голосом пригрозил старший Блинков. Было заметно, что он и сам разрывается на части.
Если не сказать Эдуарду Андреевичу, что контрразведка идет по следу грязных бизнесменов, он увязнет в их делах. Может быть, его вместе с ними посадят в тюрьму. А если сказать, он того и гляди предупредит своих хозяев. Тогда они, может быть, сумеют вывернуться. Доверять Эдуарду Андреевичу трудно. Ведь он уже согласился стать директором этой проклятой пивной. Но папе очень хотелось доверять Эдуарду Андреевичу, потому что они много лет работали вместе и были хорошими товарищами.