– Почему?
– Потому что ни Лопата, ни Малек, ни Принс этого не сделали бы. Я же говорил: они ходить не могут, Зона их напугала. А ты? Совсем какой-то свеженький. Что, в самом деле из солдат?
– Ну, да… – Никите почему-то стало очень стыдно, он даже покраснел.
– Смешно. Короче говоря, Червь и сам все поймет. Ты ему будешь нужен, из тебя проводник выйдет. Но не торопись вскрываться.
Они быстро шли к дому, и Никита впервые за время пребывания в Зоне почувствовал себя рядом с другом. Хотя оснований для этого было не так уж много.
– А что это за браслет, Паля? В самом деле золотой?
– Не догоняй, сзади иди, – осадил его проводник. – Золото, конечно. Но дело не в этом. Я чувствую, когда вещь – не просто вещь, а артефакт.
– Артефакт?
– Ну да. Не просто вещь. Потом посмотрю, на что она годится. А сейчас выпить и поспать часок до ужина. Ты же покараулишь?
Они вернулись к окопу, откуда тут же выбрался
Лопата.
– Рубль с тебя, – буркнул он Пале и пошел к дому. О результатах похода в поселок Лопата, к удивлению
Никиты, не спросил. Червь, видимо, покинул пост еще до появления вертолетов. Они забрались под сетку, и Паля тут же достал из угла свою недопитую бутылку.
– Угостишь? – просто так, без особого желания спросил Никита.
– Нет. Своим обзаведись.
На том разговор и оборвался. Паля уснул или просто затих внизу, а Никита следил за происходящим вокруг до тех пор, пока менять их не явился Малек.
К ужину бомжи подтянулись на свой, второй этаж. Их по-прежнему было трое: Лысый, Капюшон и Нос. Последний, впрочем, с тем же успехом мог считаться безымянным, потому что имени своего не помнил, не откликался на него, да, собственно говоря, и не был никому нужен. Просто трясущийся носатый старик с вечно мокрыми брюками. Лысый и Капюшон не знали даже, способен ли Нос внятно говорить – все только стоны да повизгивания.
– И ведь не сгинул, – пожаловался Капюшон. —
Убрел с утра куда-то аж за станцию, я думал, никогда его больше не увижу. Вернулся.
– Что нам сделается? – философски откликнулся Лысый, все комкая в руке клочок окровавленного платья.
– Мы не такие, как он! – резко возразил Капюшон. К нему понемногу возвращалась память. Или, скорее, разум – Зона, по меткому выражению Сафика, выжигала мозги у слишком умных. Капюшон болтался возле дома Червя уже неделю, как пришел – не помнил, но теперь уже знал по имени всех обитателей, а сегодня даже собрался с силами и постирал у ручья рубашку. Пока только рубашку, уж очень страшно быть вдалеке от людей.
– А ты в поселок ходил, – вспомнил он. – Как не боишься? Я представить себе не