— Разин! — растерялась Юна. — Зачем ты…
Чак подергался еще немного и затих. Разбитые губы быстро распухли, из носа текла кровь.
— Теперь отвечай, только говори правду, — сказал я. — Ты нам не нужен, Чак, понял? Только обуза. Поэтому, если решу, что врешь, сразу пристрелю. Откуда ты? Говори!
— А вот неправда, нужен я вам, нужен, — просипел он. — Я эти места хорошо знаю… В Балашиху вам? А как туда поедете, разумники?
— Через переправу по Щелковскому тракту, — сказала Юна.
— Дура девка! — фыркнул он. — Это ж переправа топливных королей! Они даже плату берут за проезд через нее. Если вы от них тикаете — там вас и накроют. А я знаю другое…
— Сейчас не о том речь, — встряхнул я его. — Может, ты сам шпион топливных королей. Отвечай!
— Да какие короли! С Крыма я! Слышь, человече, я тут подумал: если те парни видели, как ты через некроз бегал, так они теперь тебя уж с таким старанием искать начнут… Да за тобой все кланы московские охоту устроят! Тебя пытать будут, чтоб узнать, как ты научился по плесени шастать, они тебя…
— Ты — вор, — перебил я уверенно, и Чак затих. Прищурившись, поглядел на меня. Струйка крови стекала по щеке.
— Ну так и че? — спросил он. — Ты сам, что ли, святой отшельник из катакомб киевских? Убийца, по роже ж видно. Я таких скока перевидал… Наемник, э? Не из Замка Омега, часом, дезертир? А то выправка у тебя такая… Да ладно, отпусти меня уже, расскажу, расскажу!
Юна Гало положила руку мне на плечо. Помедлив, я отодвинулся от карлика. Он сел, потрогал шею, рукавом вытер кровь из-под носа.
— Хотя что тут особо говорить? Вор, да. Я ж мелкий, могу во всякие щели просачиваться, в трубы, окошки слуховые… Ну и в механике разбираюсь, в электрике. Приспособы мастерю себе разные. Один раз ранец такой с пропеллером склепал, прикинь? С ним на крышу взлетел… Ладно, то старое дело. Хотя после него меня монахи и могут искать, бо крыша то была киевского Храма, ага, Лавры ихней. А ранец взорвался, понимаешь, не вовремя, мне спину обжог, рвануло на всю Лавру — так они меня и засекли. Ну от и все, большето и нечего рассказывать.
— До Крыма далеко, — сказал я. — Почему ты здесь?
— Ну так я сбежал оттудова. Ограбил там одного типуса важного с Южного базара. Сбежал с добычей. А по дороге и меня ограбили. Кетчеры. Бросили подыхать на Пустоши, но я выкарабкался как-то. Потом здесь бродил, вдоль Разлома. Долго бродил. У люберецких кормильцев промышлял, на скважинах… Эх, на Крыме хорошо было! Нет там некроза этого вашего, теплее и манисы бегают, мясо у них вкусное…
Я перебил:
— А в тот поселок пришел, чтоб ограбить, да?