- Какое право вы имеете скрывать от народа такие шедевры? - спросил член комиссии, высокий, надменный, седовласый искусствовед. - Это гениально. Почему мы ничего не знали?
- Но теперь-то вы знаете? - усмехнулся Артур Семенович. А с вашей помощью узнает и народ.
Комиссия вышла из музея-квартиры, погруженная в созерцательное молчание.
Старый лакированный автомобиль увез это молчание, молчание уже не надменно-холодное, а полное скрытой страсти, разбуженной в сердцах вульгарных социологов настоящим искусством.
Мудрый сказал Офелии, сильно картавя:
- В конце жизни в вашем муже, как зуб мудрости, прорезался гений. Вот и объясни этим вульгарным социологам этот загадочный феномен. Ведь вы заметили, надеюсь? Ушли они совсем не такими, какими пришли.
Он сел, продиктовал Офелии несколько фраз делозон бумаги, адресованной в какое-то учреждение с труднопроизносимым многословным названием, потом, вздохнув, сказал, уже не волнуясь и не картавя:
- Сегодняшнее удачное происшествие надо немножко смочить. Застряло, как сухой комок в горле.
Вечером опять собралась обычная компания. .Пришли эстрадные актеры, художники-неудачники и два писателя-близнеца.
Актеры снова рассказали тот же самый анекдот, но перелицованный на другую сторону, а писатели-близнецы похвастались, что их перевели на древнеперсидский язык.
Один из актеров, сразу охмелев, простуженным голосом запел:
Эх, сыпь, Семеновна,
Подсыпан. Семеновна!
У тебя ли, Семеновна,
Юбка-клеш, Семеновна.
Писатели-близнецы - оба толстенькие, оба коротеньхие, оба веселенькие - стали приплясывать, хлопая в ладоши.
Круглые как мячики, мячики с усиками а-ля Чарли Чаплин, они прыгали, упруго отскакивая от пола, низко и смешно кланялись, почти падая ниц перед Офелией, как перед богиней. Было, действительно, весело, хотя и чуточку пошловато. Но как трудно в наш век отделить веселость хотя бы от малой примеси пошлости, пошлости безобидной, а может, даже и необходимой, как щепотка соли, брошенная в суп. И в эту не совсем подходящую минуту, когда звенели рюмки и, танцуя, прыгали писатели-близнецы - оба забавные, оба лысые, оба до ужаса похожие друг на друга, - в этот совсем не подходящий момент с Артуром Семеновичем стало плохо.
Его положили на диван, вызвали по телефону "скорую помощь".
"Скорая помощь" на этот раз оправдала свое название, приехала скоро, но помочь Артуру Семеновичу не смогла. Два дюжих санитара подняли его коротенькое тело, положили на носилки, а затем длинный унылый автомобиль увез его из музея-квартиры, увез, как позже выяснилось, навсегда.