Помещение было просторное и редко используемое. Князья в Триодиннадцатом царстве привыкли обходиться без кабинетов, однако Владимир Верный Путь слышал, что у всех его иностранных коллег существуют отдельные комнаты для работы, и решил от них не отставать.
Князь Владимир обставил помещение согласно своим вкусам и представлениям о том, как должно выглядеть рабочее место главы государства. К сожалению, в Триодиннадцатом царстве никогда не было дизайнера по интерьеру, который мог бы объяснить правителю, что импортная офисная мебель от «Железного Дровосека» плохо сочетается со стенами из грубообработанных бревен, а шкура молодого Змея Горыныча, лежащая на полу, слишком скользкая, чтобы по ней ходить, и не привносит в помещение уюта.
На столе князя всегда горела свеча зеленого воска, и пламя свечи тоже было зеленоватым, придавая лицам присутствующих нездоровый оттенок.
— Перейдем сразу к делу, — сказал князь. — Что происходит, Илья?
— Кощеева смерть хранилась под твоим креслом князь, — сказал Муромец. — Мы пришли, чтобы забрать ее, не отвечая на лишние вопросы. Не получилось.
— Вы не хотели осквернить мой трон?
— Я служу своей стране и тебе, князь. Такая мысль не могла даже прийти мне в голову.
— Я тебе верю, Илья. Другой вопрос в том, зачем вам понадобилась Кощеева смерть. У нас с ним существовали определенные договоренности, а ваши действия привели к эскалации конфликта.
— Иван-мудрец послал нас за Кощеевой смертью. Он даже показывал грамоту, подписанную твоим именем.
Князь Владимир смутился. Ему стыдно было признавать, что он не всегда читает указы, подсовываемые ему на подпись. Но он был честным человеком и не стал отрицать очевидного.
— Может быть, я и подмахнул грамоту не глядя, — признался он. — А мудрец объяснил вам, зачем ему понадобилась эта самая смерть?
— Нет. Ты же знаешь этих мудрецов. Пойди туда, сделай то и не задавай лишних вопросов — их любимый стиль общения.
— Понятно, — сказал князь, — Итак, приказ вы выполнили, смерть добыли. Что нам теперь с ней делать? Кощей — фигура сложная и неоднозначная. Да, он — нежить, но частенько бывает очень полезен интересам государства, и я не вижу прямой выгоды от его ликвидации. С другой стороны, он очень нелюбим в народе, и население страны не поймет меня, если узнает, что я держал его смерть в своих руках и не воспользовался ею.
— Ты не держал ее в своих руках, — сказал Реджи. — Ты к ней даже не прикасался.
— Своей исполнительностью вы поставили меня в неловкое положение, Илья, — продолжал князь Владимир, не обращая внимания на реплику стрелка. — И что ты мне посоветуешь в этой ситуации?