Когда в нашем мире что-то заканчивается, в тот же момент что-то и начинается.
Уроборос
Негоро побаивался стрелка, и в этом не было ничего удивительного. Стрелков побаивались девяносто процентов тех людей, которым доводилось иметь с ними дело.
Стрелки были слишком замкнутой и непонятной для посторонних организацией, со своим кодексом чести и своими понятиями о морали, и никогда нельзя было заранее предсказать, чем кончится очередная встреча с представителем ордена Святого Роланда.
Итак, Негоро побаивался стрелка, но все равно пришел на встречу с сэром Реджинальдом Ремингтоном, эсквайром, без сопровождения.
С одной стороны, он теперь был если и не бессмертным, то весьма трудноуничтожаемым существом, а с другой — он был существом здравомыслящим и прекрасно понимал, что все орки Чингиз-хана не смогут его уберечь, если стрелок по той или иной причине захочет пролить его кровь.
Рандеву состоялось в окрестностях Цитадели Трепета, в небольшой роще на склоне горы.
По мнению Негоро стрелок выглядел усталым. Одежда на нем измялась и запылилась, и из черной превратилась в серую. Когда Негоро явился на встречу, стрелок сидел перед небольшим костром и пил свежесваренный кофе.
Реджи приветствовал Негоро, небрежно коснувшись двумя пальцами полей своей шляпы.
— Я тоже рад тебя видеть, — сказал Негоро. — Как прошла твоя операция?
— Довольно неплохо, — сказал Реджи. — Бывали у меня задания и потруднее. Гораздо труднее.
— Тебе понравилось Триодиннадцатое царство?
— В глазах стрелка все страны одинаковы, — соврал Реджи. Триодиннадцатое царство и населяющие его люди понравились стрелку, но откровенничать с нанимателем он не собирался.
Стрелки должны быть выше личных симпатий, так учили Реджи в ордене. Единственная вещь, к которой может быть эмоционально привязан стрелок, это его револьвер.
Теперь, став гораздо старше, нежели он был во времена обучения, Реджи догадывался, что из него и всех его собратьев по обучению хотели сотворить бездушные, хладнокровные и не задающие лишних вопросов машины для убийства. Реджи не знал, какие цели преследовали их наставники, но догадывался, что они в чем-то просчитались.
Реджи не часто задавал вопросы вслух, но это не означало, что он не задавал их самому себе. Зачастую его мучили сомнения, и он точно знал, что существуют люди, которых он не способен убить ни за какие коврижки.