Ответным ударом Муромец вбил Николу в землю по пояс.
Очевидно, бить из такого положения было не слишком удобно, потому что второй удар Николы «заземлил» Муромца сантиметров на десять, не больше.
Муромец улыбнулся и вбил Николу в землю по плечи. А потом ударил кулаком по голове, и от Кожемяки осталась только торчащая над поверхностью макушка.
— Твоя взяла, — донеслось из-под земли. Реджи в который раз удивился живучести былинных парней.
Кряхтя, Муромец высвободил ноги из земли и направился к облюбованному им коню.
— И вы себе выбирайте, — сказал он своим спутникам, беря в руки поводья и нашептывая скакуну что-то на ухо. В ответ лошадь заржала.
Когда богатыри и стрелок покидали место недавней драки, озадаченная дружина стояла вокруг своего предводителя и судачила о том, как вытащить его на поверхность. Сходились на том, что без лопат тут не обойтись.
— А ты, старшой, орел, — заметил Добрыня Никитич. — С одного удара по пояс в землю вогнал, и не печенега какого-нибудь, а самого Николу.
— Не нравится мне все это, — сказал Илья Муромец. — Никола недолго в богатырях, а ему уже дружину доверили. Неладно что-то в Триодиннадцатом царстве.
— Чужеземец тоже молодец, — продолжал Добрыня. — Двоих богатырей вырубил, а потом еще кулак самого Кожемяки ухом принял и жив остался.
При упоминании о кулаке Кожемяки Реджи поморщился. Ухо распухло, посинело и выглядело как-то неэстетично. Хорошо хоть, под шляпой этого было не разглядеть.
— Он по шарам бил, — возразил Алеша Попович. — А в богатырском кулачном бою ниже пояса бить не принято.
— А он-то откуда об этом знал? — спросил Илья Муромец. — Не было до боя уговора, чтобы по шарам не бить, а значит, нечего клювом щелкать и достоинства свои под ботинок подставлять. Я так разумею.
— Надо бы тебя, Рыжий, в богатыри принять, — сказал Добрыня.
Сэр Реджинальд Ремингтон, эсквайр, не был рыжим! Он был шатеном. А богатыри прозвали его так, потому что не могли правильно выговорить «Реджи». Вот и по явился на свет почти былинный как бы богатырь Рыжий.
— Не, я в богатыри не могу, — сказал Реджи. — Я, как бы это вам объяснить, уже служу в одном месте.
— Может, ты взаправду шпион чужеземный?
— Нет, я, типа, монах, — сказал Реджи.
— Монах? — ахнули богатыри. — Ни фига себе у вас за границей монахи!
— Не монах, а типа монах, — сказал Реджи. — Нечто вроде странствующего проповедника.
— Миссионер, — припомнил Илья мудреное заграничное слово. — И что же ты проповедуешь, Рыжий?
— Святое писание от револьвера, — сказал Реджи. — и вообще, давайте сменим тему.
— Знатные кони, — сменил тему Алеша. — С такими конями мы завтра к вечеру в Киеве будем.