Техники такого сложного устройства здесь, на базе, не было. Солдаты-но-вобранцы сами загружали и разгружали машины, таскали ящики в склад, расклады-вали по секциям. Другие в это время готовили базу к приезду какого-то начальства: белили и красили, подметали плац и мыли казармы.
Кое-кому повезло, они работали с машинами: достраивали ограду и копали тран-шею со стороны леса с помощью землеройных установок. Джейк смотрел на них с некоторой завистью, он любил технику, любил с ней возиться, заниматься ремон-том, совершенствовать её, но ему и ещё одному парню — Нэру, — как самым рослым и сильным в бригаде, досталась работёнка потяжелее.
Машины из Космопорта приходили через каждый час, и все были загружены под самый верх. Джейк и его напарник разгружали всё сами под недовольные окрики дежурного и шофёров, переносили груз в склад, здесь же, у КПП.
— Время уже к обеду, — произнёс Нэру, опускаясь на корточки рядом с Джейком. Тот только кивнул в ответ. Часов у Джейка не было: вспомнив о тех подонках из города и о прошедшей ночи, он чуть не застонал от отчаяния. Но всё это казалось теперь таким далёким, будто было где-то далеко, осталось на Ниобе, в Ниобате, там же, где и Академия, и все ребята с курса, и та привычная жизнь.
О том, что обед близок, Джейк понял и по тому, что временной промежуток меж-ду машинами увеличился. Час давно прошёл, но никто не сигналил у ворот нетер-пеливо и зло. В городе, наверное, как и на базе, все жили по расписанию. Нэру за-курил, щёлкнув зажигалкой, и, прищурившись, глянул на Джейка. Они впервые за полдня смогли разглядеть друг друга без спешки, и поговорить тоже…
— Что, новенький, да? — спросил, выдыхая ароматный дым чуть в сторону, не на напарника, так как знал уже: тот не курит.
— Да, прибыл сегодня утром, — ответил Джейк, он сидел на траве газона, присло-нившись спиной к стене здания, подтянув ноги и положив на колени руки. Весь его вид выражал ленивую задумчивость.
— А меня уже десять дней, как загребли, — Нэру вздохнул, а потом вдруг усмехнул-ся. Снова затянулся. — Подрался с ребятами в баре, кто-то патруль вызвал — и вот! Говорил же им: сирота я, один у матери. Нельзя по закону… Даже на суде это смяг-чающее обстоятельство… Но они, как узнали, что я с фермы, даже слушать не ста-ли!.. В строй, рядовой! — опять усмешка. Вроде, смеётся над собой же, но Джейк почувствовал: не до радости, не до веселья этому парню. Он даже уловил его мысли в этот момент — мысли о матери, оставшейся где-то на ферме, в джунглях, — и мыс-ленно отпрянул, если, конечно, можно было так объяснить тот удар, который он испытал при этом.