— Мама, меня ещё никуда не отправляют! И не нужно так убиваться… А война? Её не будет! Его Величество войны не допустит, да и сионийцы не решатся…
— Нас последних из лаборатории завтра отправляют. Остальные, кто мог, уже уе-хали. Война — решённый факт! Всех теперь одно интересует — когда?!
— Да не будет её! Не будет! — Джейк улыбнулся так, словно доказывал что-то оче-видное непонятливому человеку. — Этот бардак пройдёт, всё уляжется… Конечно, будет лучше, если ты уедешь, переждёшь всё это на Ниобе…
— Нет! Я отсюда без тебя не уеду… — Глория всхлипывала, вздрагивая плечами, прижимаясь щекой к груди сына. — Я не оставлю тебя одного… Пойду по всем, кого знаю… До бургомистра дойду… Ведь ты же гвардеец, тебе нельзя здесь, в части… Это незаконно, а они всё тянут, не хотят связываться с Ниобатой… Я буду жало-ваться на этот беспредел… Они права человека нарушают!..
— Мам, ты, когда приедешь на Ниобу, свяжись с Дарлингом, — отъезд матери был для Джейка уже решённым вопросом. — Он подписывал мой увольнительный лист. Он в курсе всего. Объясни ему ситуацию, расскажи, что я застрял тут не по своей прихоти… Я не хочу, чтоб меня считали дезертиром… Только обязательно! Меня уже, наверное, потеряли…
— Вот сам ему всё и расскажешь! Сам, понятно?! Я без тебя не поеду — и не ду-май!! — Глория встряхнула Джейка, вцепившись пальцами в ворот комбинезона с поразительной для её тела силой. Джейк чуть язык не прикусил. А она подняла на него глаза, чуть привстала на цыпочках, пытаясь достать губами до щеки и шепча при этом обессиленным, наполненным нескрываемым страданием голосом:- Род-ненький мой… Сыночек родненький… Деточка…
Свет из коридора, через дверной проём падающий, отразился в её глазах, тёмных и огромных здесь, в полумраке камеры. Блики света заиграли в черных, чуть про-долговатых по вертикали зрачках, и Джейк с ужасом отпрянул, втянул в себя воздух сквозь зубы со стоном: "Правда!!! Это всё-таки правда?!!.. Почему никогда рань-ше?!! Зачем именно сейчас?!! О, Боже!.."
— Джейк, что с тобой? — Глория уловила эту резкую перемену в поведении сына, ощутила всю волну смятения и боли, захлестнувшую его мысли. — Что случилось?
Её ладони коснулись его лица, осторожно обхватили с обеих сторон, заставили повернуть голову, смотреть прямо в эти удивительные нечеловеческие глаза. "Как я раньше не замечал этого?!" — думал Джейк с немым стоном.
— Я тоже гриффит, да? — наконец спросил он, выдержав её прямой вопрошающий взгляд. Глория поняла всё сразу, в чём-то догадалась, что-то уловила в его мыслях. Она всю жизнь ждала этого, жила в ожидании этого вопроса. И вот… Руки её бес-сильно упали вниз, она отвернулась со вздохом, закрыла глаза, сморгнув с ресниц слёзы. Джейк ждал, молчал и ждал ответа.