-Ныне спокойно спать будешь, сударь.
Радко убрал руки со спины и опустил рубаху. И вздохнул.
Ах, дедко, дедко! Ему бы только услышать той ночью его думки, глядишь бы и по иному все обернулись, если бы вместе были. Не могло не обернуться по иному.
Утром подошел к лавке и легко тронул Ратимира за плечо.
-На столе хлеб, молоко… Неждан домой бегал. Ну, и что понравится.
Перевязь через плечо и, не дожидаясь, когда Ратимир глаза откроет, в двери. Ворон, голова и шея выше лавки, заковылял по полу, стуча когтистыми лапами. Бэр, напоминая о себе, осторожно заскулил.
-Не держу. Можешь проваливать, если не стыдно с такой мордой побираться. – Проворчал на него Радогор. – Но людей не пугай, иначе в лес отправлю.
Все, что он сказал, уместилось в одном коротком сдержанном рыке. Но Ягодка уловил в нем главное, перевалился через порог и покатился к трактиру, свято веря, что уж там то ему не откажут в куске хлеба, а, может, и рыбка для него найдется.
-Не зверь лесной, а блудливая дворовая собачонка. Спит и видит, как бы что стащить.
-Молод еще… - Вступился за Ягодку Ратимир. Торопливо навалил крынку с молоком на лоб, одним духом опростал ее и поставил на стол. – Я с тобой пойду. Позволишь?
Радогор пожал плечами.
-Отчего не позволить, если охота есть?
За городом, за крутым изломом стены, как раз под башней слышны бойкие ядреные голоса. И хохот. Десятка два воев, из тех, кому ночью стражу нести, мечут стрелы во вкопанные в землю плахи, хохоча при каждой неудаче, отпуская при этом едкие шутки.
Появление Радогора и старшины осталось не замеченным. Радогор, когда надо, умел ходить бесшумно и оставаться незамеченым. Постоял, покачивая головой, и повернулся к Ратимиру.
-Как за три седьмицы научу, если простого не поймут? Я еще соплю о землю бить не научился, когда мне волхв Вран в руки лук дал. А этих не учить, заново переучивать надо.
Ратимиру были понятны его сомнения. Переделывать всегда сложнее, чем делать. К тому же чужое.
-А ты попробуй сам показать. – Посоветовал он.
Подошел к расшалившимся воям и протянул руку.
-Дай – ка, парень, и я попробую иную науку.
Охлябя, а это был он, без слов отдал ему свой лук.
-Повтори для глухих, Радогор. Как, говоришь, надо?
-Так все просто, сударь Ратимир. Когда сам на стене стоишь, а снизу на приступ лезут или в поле стеной стоят, что помнить надо? Близко не подпускать и стрелой прижать, чтобы и дохнуть не могли. А потому тот, кто стрелу быстрей бросать будет, того и сила. Я не жилу тяну, а луковище от себя гну рукой. Стрела сама слетит, как пальцы отпущу. Могу раньше отпустить, могу позже. Зачем мне во всю силу гнуть, если ворог в двух десятках шагов? И вполовину натяга доспех прошьет. И если так, то сколько стрел я могу пустить? Тут только пальцы успевай разжимать и новую стрелу на тетиву бросать. Не на охоте зверя в око выцеливать….