— Тварь!!! — вещал «пророк». Тоже мне, секрет великий… Я в свое время и не такие эпитеты в собственный адрес слышала. — Да ты… Да я… Тебя… Такую… Сгною в тюрьме!!!
— Если учесть, что ты тоже можешь туда попасть, твои шансы умереть там первым значительно увеличиваются, — фыркнула Аника, по-прежнему обмахивая президента. — Я правильно сказала, Сашенька?
— Угу, — а потом утверждают, что это я кровожадная! Врут, безбожно причем. — Ну, так как Константин? Поговорим конструктивно или будем вешать лапшу на уши дальше???
— Что тебе надо?! Твой принц все равно умрет!!! — ой, ну зачем так орать-то? Я не глухая, была во всяком случае. Аника тоже. Поэтому можно было говорить нормальным голосом или тихим шепотом. Впрочем, избежать подзатыльника все равно не получилось бы.
— Я бы попросила птичку мою не оскорблять! — высокомерно бросила я, вытирая руку. С подзатыльником я опоздала, но отвесить пощечину успела. А так как этот придурок рот закрытым держать из принципа не умеет, то… приятного мало. Вдруг еще подцеплю инфекцию какую-нибудь? Будут потом прививки от бешенства ставить.
— О! Я могу сообщить брату о его новом статусе? — хихикая, спросила Аника. Я только глаза закатила. При этом мстительная дроу старательно выкручивала руки своей жертвы. Президент то краснел, то бледнел, семимильными шагами приближаясь к семейному склепу. Так, одно из двух: или я останавливаю экзекуцию (что очень не хочется), или ищу новую кандидатуру на место главы государства (что не хочется еще больше).
— Можешь. Но для начала отпусти этого урода. Нечего руки об него марать, — к моему вящему удивлению, Аника послушалась и, достав телефон, стала набирать номер (я догадываюсь, чей). Правда связать этого мелкого она предусмотрительно успела. — Ну, товарищ президент, что ж вы так побледнели? Дышим, дышим!!! Вдох-выдох! Вдох-выдох! Вы мне еще живым пока нужны! Успеете в родном склепе окопаться!
Набирая номер Сулема, я продолжала прислушиваться к увещеваниям Сашки, успешно командующей самим президентом. Забавная она все-таки. Впрочем, именно в этом ее прелесть.
— Что-то случилось, Аника? — Сулем как обычно подозревает все самое плохое, когда звоню я. А теперь, когда я рядом с Сашкой, еще и вдвойне подозрителен. Интересно, это у него мания, или он просто так о нас беспокоится? — Не молчи, сестренка. Я не в том настроении, чтобы быть терпеливым.
— Сулем, братик мой дорогой. А у тебя новое прозвище, — Сашка подозрительно на меня посмотрела, но промолчала. Подвиг с ее стороны.
— Какое прозвище? — голос стал еще более подозрительным.