— Знаете, капитан, я планировал, что мы с Коваком будем через раз, а остальные ребята будут стоять одну из трех, сдвоим позднее.
Макс отрицательно покачал головой.
— Нет. Вы, я и Ковак. И останемся на одной из трех как можно дольше. Сейчас никто не может сказать, как долго мы там провозимся, пока решим сделать попытку.
Келли понизил голос.
— Капитан, можно я скажу, что я думаю?
— Келли, как только вы перестанете быть со мной откровенным, я потеряю какие-либо шансы довести это дело до конца. Вы же сами это знаете.
— Благодарю вас, сэр. Но капитан не должен себя выматывать. Так получилось, что Вам придется производить все вычисления. — Потом Келли добавил тише: — Безопасность корабля важнее вашей… Ну, подходящим словом будет, пожалуй, гордости.
Ответил Макс далеко не сразу. Он на собственном опыте, без посторонней помощи и предварительного обучения знал, что командиру непозволительны обычные, простительные человеку в любой другой должности, слабости. Власть, врученная ему, управляет им самим значительно сильнее, чем кем-либо другим. Привилегии капитана — вроде права убрать из-за своего стола надоедливую бабу — были малозначительны, в то время как трудности этой нечеловеческой работы множились самым неожиданным образом.
— Шеф, — медленно произнес он, — как вы думаете, хватит места за компьютером, чтобы перенести туда все это кофейное хозяйство?
Келли прикинул на глаз размеры свободного места.
— Да, сэр. А зачем?
— Я подумал, что тогда здесь хватит места поставить койку.
— Вы собираетесь спать здесь, сэр?
— Иногда. Но я думал вообще обо всех нас — ведь вы проводите здесь половину своего времени. Ближайшие несколько недель совсем не обязательно, чтобы старший по вахте большую часть времени бодрствовал — так все мы сможем немного дремать, когда представится такая возможность. Что вы об этом думаете?
— Это противоречит инструкциям, сэр. Плохой прецедент… и плохой пример. — Он бросил взгляд на Ногучи и Смита.
— Вы запишете это соответствующим официальным образом, цитируя пункт инструкции и временно отменяя его по случаю чрезвычайных обстоятельств и из соображений безопасности корабля. А я подпишу.
— Если вы так хотите, сэр.
— В вашем голосе что-то не слышно уверенности, так что возможно, я и не прав. Подумайте, а потом скажете мне.
Койка появилась, и приказ был записан в журнал, однако Макс ни разу не видел, чтобы Келли или Ковак хоть раз легли на нее. А что касается его самого, не пользуйся он этой койкой, спать ему пришлось бы совсем мало.
Ел Макс обычно тоже на посту управления. По пути на свидание с ничто делать было, собственно, почти нечего, только время от времени проводить наблюдения для того, чтобы выяснить, где расположено это ничто в окружающем небе. Однако Макс быстро заметил, что, когда он не вычисляет, он беспокоится или делится своими беспокойствами с Келли.