- Да.
- Далеко не убирай, но и сразу не доставай. Еще пока ничего не ясно, может, никакого криминала нет. Схватишься за пистолет, потом всю жизнь будешь прокурору письма писать. Заява есть, задерживать для разбирательства можно. Начнем вежливо. Если будут дергаться, вали на пол и одевай "браслеты". Достанут стволы, тогда доставай свой. Короче, делай, как я.
Игорь смотрел на Жоркин бычий затылок и с интересом представлял себе, как будет "валить на пол" такого же бугая. Нет, парень он не слабый, немного занимался борьбой, может сутками бродить по тайге, но тут - другое дело. Страшила не сама возможная схватка, пусть даже с подготовленным и опасным противником. Страшней любых увечий и даже самой смерти была мысль: "А вдруг упущу, не смогу помочь Жорке." Тогда - пожизненное клеймо "лоха" и возня над бумажками с описанием чужой Работы.
Все. Пришли. Сомнения закончились.
Только внезапная дрожь на секунду стеснила дыхание. Но Игорь уже знал, что волнение мгновенно исчезнет, как только начнется Дело. Движения невесомого тела станут легкими, не отнимающими ни капли драгоценного внимания у мозга. Даже в случае тяжелой травмы боль и страх придут потом, когда все закончится и начнется отходняк. А если задержание будет успешным, то эйфория азарта перейдет в бешеную энергию, позволяющую работать сутками без сна и отдыха.
Эх, почта русская, родная. За века чиненные гусиные перья сменились стальными, затем появились шариковые авторучки, привязанные на веревочки всех мастей. Одно оставалось неизменным: клиенту, пришедшему без своего письменного прибора, приходилось либо скрести казенным устройством по дну высохшей чернильницы, либо изо всех сил продувать истощавший стержень в бесплодной попытке добыть пасты хоть на пару слов.
Игорь безнадежно катнул авторучку по столику, и она, свалившись, повисла на шнурке. Теперь можно было спокойно торчать с бланком в руке и рассматривать всех посетителей, ожидая, кто из них, заполнив свое извещение, отзовется на жалостливое: "Вы не могли бы...".
Жорка стоял в очереди за переводами. Впереди него болтали две симпатичные девчушки, по виду - студентки. За студентками - дед, по виду на все сто лет. Мелькнула шкодная мысль: "Может, его будем брать?.."
- Ага, а вот морда вполне подходящая. Мужик лет тридцати, дерганый весь, озирается каждую минуту, ну точно - он!
Упорхнули щебетуньи. Ушкрябался, шаркая прорезиненными валенками, дед. Подергиваясь и гримасничая, выскочил суетный мужик.
Жорка протянул бланк кассирше. Та громко, на весь зал, объявила: