По тому, как наморщил лоб Мармиэль, я понял, что переборщил с терминами. Некоторые слова, явно, выходили за пределы словаря местного Ожегова. Я заметил, что они прозвучали на моем родном языке.
— Ты можешь перевести то, что он только что сказал? — обратился Мармиэль к Семе.
— Он сказал, что можно решить эту задачу, со свойственным эльфам благородством, не убивая нас и не разрушая привычное положение вещей, — мягко ответил Семен.
— И потом, разве решение поставленной задачи не вызывает у вас интерес? — поспешно добавил я.
— А где гарантия, что так оно и будет? — спросил Мармиэль, но по его глазам было, что задача его действительно заинтересовала.
— Мое честное слово, — твердо ответил я.
— Гм, ты говоришь правду, — заметил Мармиэль.
— Конечно! Зачем мне лгать? — удивленно спросил я.
— Это не вопрос, а констатация, — сварливо ответил этот тип. — Нам свойственно отделять лживые речи, от правдивых слов.
Оп-па! Так они еще могут нехило подрабатывать на должности детекторов лжи! Я с нехорошим интересом посмотрел на Сему. Если он сохранит свои свойства при возвращении в родные пенаты, я знаю, как заработать на кусочек хлебушка, маслице и то, что на образовавшийся бутербродик положить.
— Но меня интересует еще один вопрос, — задумчиво сказал Мармиэль, наливая себе в бокал какой-то напиток золотистого цвета.
А нам не предложил, жлоб ушастый. А у меня ведь в горле тоже пересохло, да и есть я хочу не по-детски.
— Как ты умудрился разорвать путы? Это не по силам простому смертному, да и эльфу тоже, если подумать, — Мармиэль, сделав глоток, пытливо уставился на меня.
— А что, проводились подобные исследования? — хмуро спросил я.
— Нет, — мой вопрос явно удивил Мармиэля, — ну…
— Прости, но может быть, по ходу беседы, перекусим? — не вытерпел я. — Реально не ели со вчерашнего дня. Да и не пили, тоже.
Находящийся в задумчивости, Мармиэль как-то, даже вяло, помахал рукой. Я с трудом удержал элемент великого русского, так и рвавшийся охарактеризовать ситуацию. На столике, неспешно, материализовалось что-то, явно съедобное, и кувшин, запотевшие бока которого указывали, что там есть чем запить это съедобное.
Семен бросил на меня предостерегающий взгляд. Я понятливо кивнул головой и вопросительно взглянул на Мармиэля. Тот на вопросительный взгляд не отреагировал, пристально рассматривая свои оборванные прутики. Пришлось кашлянуть, привлекая его внимание. Мармиэль повернул к нам голову:
— Почему вы не едите? Ешьте! Это для вас.
Пока мы насыщались, эльф бродил по помещению в глубокой задумчивости, что-то бормоча себе под нос. Я заметил, что мяса, в предоставленной нам еде, не наблюдается.