Действительно, грустная получается у меня фантастика.
Я мотаю головой, сбрасывая с себя оцепенение, возникшее после разговора с Николой, и снова обращаюсь к своему тексту.
Где-то за неосязаемой перегородкой небытия бежит светлая параллель, а мои герои один за другим покидают этот мир.
…Скучная, наверное, выходит фантастика.
Еще не так давно главной «фишкой» романов были погони, а последние десять лет — драки. Здесь же ни того, ни другого нет.
Впрочем, постойте! Я окончательно прихожу в себя.
Какие здесь могут быть погони и драки? Ведь и то, и другое — из разряда животных страстей. Это их фантастика — в их фильмах дерутся даже ангелы. Это их эволюция — вслед за приевшимися погонями — драки, все более и более жестокие. А вслед за приевшимися драками… А что, действительно, за ними? За ними по их звериной логике следует рваное мясо. Собственно говоря, в иных романах и фильмах оно уже есть. Писать об этом? Войти в их струю? Или все-таки вспомнить, что мы — люди? А что отличает людей?
…Ох, Никола-Никола! Как же крепко ты меня зацепил! Я уже говорю твоими словами. И чего я спорил с тобой? Ведь мы же с тобой единомышленники!.. Твоя история до определенного момента для меня почти автобиографична…
Я опять мотаю головой. Погоди, Никола, дай мне самому выразить свою мысль — моими словами. Ведь ты — всего лишь мой герой. Повесть пишу я. К тебе я еще вернусь.
Итак…
… Что же все-таки отличает людей?
Как вы думаете, мечтают ли животные о далеком будущем?
Животные, которые созданы таковыми волею природы, — безусловно, нет. Впрочем, так же, как и «животные» в человеческом обличии?
Хотя, конечно, последние не лишены мечты. Но мечты эти — тоже животные — только о мясе.
А мечта о чистом и светлом будущем? — Она-то и отличают Людей. Это многовековая, непреходящая Мечта Человека Разумного. Она и питает неувядающую настоящую Фантастику.
Вот только не всякая жизнь позволяет реализоваться такой Мечте. Где-то за призрачной перегородкой небытия, в неведомой параллели, чистым неистощимым родником бьет такая жизнь. Наши герои, покидая этот мир, уходят туда. Очень хочется устремиться туда же, вслед за ними. Очень хочется проснуться и, наконец, понять, что все, с нами происходившее, всего лишь сон, затянувшийся болезненный сон. Очень хочется окунуть лицо и руки в освежающую прохладу того родника. Обещаю: на страницах этой повести мы там (в настоящем мире) еще побываем. Но пока еще рано просыпаться. Пока надо разобраться еще с одной ситуацией здесь, в этом необычном «сне». Помните эпизоды, когда Артем сначала удалил в небытие тополь, а затем вернул его на место, восстановив его вместе с соседним деревом. Неосмотрительно он, однако, поступил. Вернемся пока к ним. Этот след, который он так необдуманно оставил в этом мире, надо будет как-то подрихтовать. Но перед этим очень коротко о том, что было в городе после взрыва института…