Вся жизнь обывателя состояла теперь в том, чтобы спрятаться. Спрятаться от немца, посторониться, когда он шагает по улице, укрыться, когда он входит к тебе в дом, уклониться, когда он тебя ищет.
А гитлеровец шагал и шагал по городу, выпятив грудь, вытянув, как цапля, ноги, надвинув на низкий лоб каску, шагал с тупым воодушевлением автомата и все давил, мял, топтал, - жить было невозможно.
Жить было невозможно, но надо было жить.
Как жить? От этого вопроса нельзя было отмахнуться. Нельзя было сказать себе: "Нас это не касается". Перед каждым человеком в городе встал этот вопрос: как жить, что делать? И каждый человек должен был сам его решить для себя и для своей совести.
Теперь часто по вечерам приходил к Тарасу сосед, Назар Иванович. Сорок лет прожили рядом, крыша в крышу, сорок лет ссорились. А сейчас общая беда соединила их, - сидели все вечера вместе, курили, вздыхали...
Обычно разговор начинал Назар. Беспокойный человек, он целыми днями слонялся по городу.
- Иду я сегодня по улице, - рассказывал он, - вижу, тротуары чинят. Сердце у меня так и упало. Боже ты мой, думаю, неужто навсегда, навеки упрочается в нашем городе немец?
- Этого быть не может. Тротуары! - фыркал Тарас. - Тротуары видимость. Тротуар они могут переделать, а душу мою переделать могут? Могут они меня или тебя в немцев превратить? Память мою они вытоптать могут? Нет! - он с силой качал головой. - Нет, не хозяева они в нашем городе пришельцы. Как пришли, так и уйдут.
Назар пожимал плечами.
- Давно и стрельбы не слышно и самолетов наших не видать. Хоть побомбили бы нас, что ли, все на душе веселее б стало. Далеко фронт ушел, ох, далеко! Под Волгу.
- Фронт ушел, фронт и придет. Верить надо.
- Ох, верить, верить!
Махорочный дым полз по низкому потолку, бился о ставни...
- Как жить, Тарас Андреич? - тоскливо спрашивал Назар. - Нет, ты мне сказки: как жить? Что делать?
- А это решай каждый, как совесть велит, - отвечал Тарас.
- Совесть драться велит! А драться чем? Безоружные мы с тобой старики, Тарас.
- Топор есть - стариковское оружие, верное. - Тарас задумчиво качал головой. - К партизанам бы путь найти! Хоть и стары мы с тобой, Назар, а все послужили б! - Наклонялся к Назару и шептал: - Надо выход душе дать, ой, надо! Терпеть, Назар, у меня мочи нет.
И каждый человек в городе о том же думал: как жить, боже мой, как же жить, что делать?
8
- Если я правильно понимаю политическую обстановку, - сказал своей жене Старчаков Яков Васильевич, бывший завхоз треста, - сейчас настало мое время, время коммерции. Мы открываем комиссионный магазин.