— Папа, а ты?
— Что я? Был ли я влюблен в тетю Габи?
— Да.
— Нет. Если ты заметил, то кроме нас среди Персон нет родственников. Хотя все мы созданы Создателем, нам было сказано, что родственниками мы не являемся. Почему — не знаю. В этом вопросе мы с твоей тетей были уникальны.
— Я не понимаю вообще, каким образом вы могли оказаться двоюродными сестрой и братом. Вы же оба порождения Его.
— Дело в том, что в нашем случае это не совсем так. В отличие от остальных, твоя тетя порождение не Его. А Его брата.
— Фараны?
— Да. Как тебе известно из сказаний, Фарана и их сестра Нифрея прибыли в этот мир, когда Он создавал нас. Только в сказаниях не слова не упомянуто о том, что в подарок на память Ему Фарана создал Габриэллу, а Нифрея Нихуша.
— Вот это да! Нихуш действительно существовал?
— Почему в прошедшем времени? Он до сих пор где-то существует. Просто такой же чокнутый, как и его создательница. Нифрея была абсолютно безумной дамой. Братья на ее фоне были образцами разумности. Так что мы с Габриэллой и Нихушем самые настоящие двоюродные братья и сестра.
— Но почему именно ты, брат Габи и Нихуша, а не любой другой из созданных Им Персон?
— Потому что лишь меня Он создал не только из своей плоти, но и из крови, и единственного нарек Сыном.
— Папа, что ты говоришь? Ты отличаешься от всех остальных Персон?
— Да.
— И они все это знают?
— Конечно, — пожал плечами Густаво.
— Но почему он так поступил?
— Понятия не имею.
— И что ты чувствуешь, будучи особенным, будучи Его сыном?
— Обиду и разочарование. Он породил меня и остальных на вечное существование и однажды бросил. — Яго поежился.
— А твои способности, они чем-нибудь отличаются от остальных?
— Нет. Ничего кроме статуса Сына Создателя, я не получил. Кстати, именно благодаря моему статусу Куори-Сити является столицей нашего мира.
* * *
— Это правда? — изумленно спросил Марко.
— Что я нарек его сыном?
— Да.
— Правда.
— И почему ты это сделал?
— Не знаю. Когда Фарана подарил мне Габриэллу от своей плоти и крови, я подумал, что ей будет одиноко в этом мире, где у нее никого нет. И я решил, пусть у нее будет братик, это как-то скрасит ее существование в моем мире. Понимаешь, когда ребенок попадает в мир, созданный не его родителем, он чувствует себя не в своей тарелке. Всегда есть ощущение некой чуждости. А Габриэлла была так прекрасна! Когда я увидел ее совершенную красоту, то понял, что должен дать ей что-то или кого-то, кто будет сродни ей. Кого бы она выделяла среди остальных. Так появился Густаво. И его претензии к тому, что я его бросил, просто смешны! Я создал его для Габриэллы, и никогда не собирался играть с ним в игрушки или вытирать ему сопли.