Пан поспешно втиснул свое громоздкое тело в услужливо открытую дверцу «Джипа». Машина, сердито урча, надвинулась на толпу, заставляя зевак расступиться, и, набрав скорость, помчалась подальше от места разыгравшейся недавно трагедии.
…Узнав об ошибке киллеров, Ром, злобно матерясь, дал волю своей ярости:
— Вы не профессионалы, а пара отмороженных придурков. Завалили у спортзала какого-то «качка»-одиночку! А мне доложили, что Пана уже нет в живых!
— Так что же делать?
— Исправлять ошибку! Чего вскочил, Зев? Не прямо же сейчас надумал ехать Пана мочить! Теперь надо ждать другого удобного момента. А пока отдыхайте, а то вы очень утомились!
Выйдя из офиса, Зев и Сера сели в машину:
— Вези в кабак, Кит.
— А что случилось?
— Ошибка в объекте вышла. В темноте у спортзала мы не Пана шлепнули, а какого-то похожего «качка».
— И что теперь?
— Задание прежнее. Только выполнить его будет труднее.
— А как тот мужик у спортзала?
— Это ты о ком? Да какое нам дело до плешивого чудака, оказавшегося не в том месте и не в то время?! Спишем в графу «издержки» и забудем. Давай, гони — горло пересохло!
«Ну и сволочи! Убили человека и хоть бы что! Так и меня когда-нибудь спишут, как отработанные издержки!»
И Кит, резко набрав скорость, помчал в сторону ресторана.
Пузиков с утра чувствовал себя неважно: мутило и слегка кружилась голова. Но жена Сима настаивала на походе по магазинам, и он сдался. Критически окинув взглядом стоящего в дверях мужа, Сима строго приказала:
— Сегодня воскресенье, а ты вырядился в старье. Надень хотя бы новую бобровую шапку. Ее надо на морозе проветрить, а то моль в шкафу весь мех потратит.
Пузиков подчинился, но вскоре проклял себя за податливость. Ему становилось есе хуже. В животе бушевал вулкан. Оставив жену возле универмага, он кинулся к туалету невдалеке. Промчавшись по ступеням, пронесся мимо бесцельно стоявшего обросшего субъекта и еле успел влететь в кабину…
Едва перевел дух, как дверь распахнулась и тот самый неопрятный мужик сорвал с головы Пузикова бобровую шапку, напялив взамен грязную, засаленную кепчонку. Гадливо улыбнувшись, заметил:
— Этим делом можно заниматься и в кепочке.
Пока растерявшийся от такой наглости Пузиков натягивал штаны, дерзкого грабителя и след простыл.
Увидя мужа, вернувшегося в кепке из букле со сломанным козырьком, Сима нелепо всплеснула руками:
— Тебя, дурака, нельзя одного даже в туалет отпускать, Ушел в «бобре», а вернулся черт знает в чем! Сними эту дрянь, не позорь меня!
— Как же я сниму, если на улице мороз? Хочешь, чтобы я застудил лысину?