— Откуда я знаю? — буркнула я, надувшись. — Мы с ним по этому поводу с утра не созва-нивались. Может, он имел дар убеждения.
— Нет, не имел, — покачал головой Док. — Гориан, вообще, был крайне слабеньким магом.
— Как? — изумилась я. В учебниках, книгах и в видео-былинах Черного диктатора всегда изображали крайне опасным и невероятно мощным чернокнижником. Впервые на моей памяти подобное утверждение ставилось под сомнение.
Профессор, быстро перебрав листы, вытащил из вороха копию генеалогического дерева, такие за серебряный четвертной составляли для всех желающих в любой конторе. Даже беглый взор на многочисленный род Гориана доказывал правоту Дока. При рождении самому велико-му и ужасному магу прошлого столетия, шестому сыну своих родителей, даже гипотетически не светило колдовать и, уж тем более, развязать мировую войну!
— Тогда почему аггелы пошли за ним?
— Аггелы восприимчивы к черной магии. Она для них, как леденцы для ребенка, вредна, но крайне соблазнительна, — снова неожиданный ответ, сбивший меня с толку. — Это может быть один аггел или целый народ.
— Без сомнения туман рассеялся, − пробормотала я сквозь зубы, злясь, на собственную недогадливость.
— Посмотри на фотографии, — кивнул Док, — ты видишь в них что-нибудь необычное?
Я внимательно изучила несколько снимков черного мага с нервным лицом и глубокими залегшими морщинами, тянувшимися от крыльев носа до уголков узких губ. Кривая длинная челка падала на лоб, выбритые виски. На всех изображениях Гориан складывал руки крестом.
И тут я заметила…
Сердце невольно екнуло. Длинные рукава старомодного одеяния на одном из портретов немного задрались, открывая широкие витки браслетов на обоих хрупких для мужчины запя-стьях.
Кажется, от моего лица отхлынули все краски. Док удовлетворенно цокнул языком:
— Да, именно его ты надела на руку.
— Этот браслет… — я не могла поверить, холодея внутри, — он принадлежал… Черному диктатору? Поэтому за мной охотятся?..
Водоворот мыслей захлестнул — паника, страх и в итоге горячее желание поскорее изба-виться от украшения. Не произнося ни слова, Док кивнул. Тяжелая тишина наполнила зал, и в этот момент раздалось шипение. Мы вздрогнули и резко оглянулись. Закипевший суп, разбрызгивался по плите. Жирные оранжевые капли падали на каменный пол, моментально прожигая его. Дыры исходили зловонным дымком.
— У нас чай есть? — напряженно пробормотала я, не желая дегустировать забористого профессорского кушанья.
— Есть, — отозвался Док, поправляя очки. Он опасался приблизиться к кастрюле, пока ядовитый супчик плескался в разные стороны, оставляя после себя прожженные кляксы.