— Ох, послушай…
— Заткнись. — Линда повернулась к Гамму: — Лучше поручи кому-нибудь нынче вечером разобраться с артисткой и с сыщиком. Скажем, легкий семейный конфликт с трагическим исходом.
— Сделаем.
Раздался стук в дверь. Мэл попыталась крикнуть, Линда, как и ожидалось, зажала ей рот.
— Доставка, мистер Гамм.
— Чертов ужин, — пробормотал он. — Уведи ее в другую комнату и не давай орать. Я сейчас.
— Будь спокоен. — Линда взяла у него пистолет и толкнула Мэл в спину.
Гамм направился к двери, жестом велел официанту вкатить столик.
— Накрывать не надо. Гости еще не пришли.
— Пришли, — объявил вошедший Себастьян. — Джаспер, позволь тебе представить специального агента ФБР Деверо.
Линда в другой комнате чертыхнулась, Мэл расплылась в ухмылке, вежливо извинилась, крепко наступила ей на ногу и выбила пистолет.
— Сазерленд, — окликнул ее из дверей Себастьян, сдерживая дикую ярость. — Я жду объяснений.
— Минутку. — Мэл развернулась и с удовольствием хрястнула кулаком по изумленной физиономии Линды. — Это от Роуз.
Выслушивая объяснения, Себастьян весь вечер давал понять, что ему не повезло с партнершей. Агент Деверо тоже не сильно радовался — по мнению Мэл, очень глупо, что она преподнесла ему доказательства на тарелочке с голубой каемочкой.
Может быть, Себастьян вправе злиться на самовольные действия. Хотя действия были профессиональные, цель достигнута — в чем проблема?
Мэл не раз повторяла этот вопрос, пока они собирали вещи, летели в Монтерей, подъезжали к агентству. Но в ответ видела лишь долгие загадочные взгляды. Услышав прощальные слова, она горько опечалилась.
— Я держу свое слово, Мэри-Эллен. А ты нет. Это решающий фактор, когда речь идет о доверии.
С тех пор прошло два дня. От Себастьяна не было ни звука.
Конечно, она не обязана извиняться, но надо дать ему шанс одуматься. Подавив гордость, Мэл сама позвонила, попала на автоответчик. Можно было бы обратиться к Моргане или к Анастасии, попросить о посредничестве, только это будет свидетельством слабости. Необходимо восстановить нормальные человеческие отношения.
Если честно, то не просто нормальные, вот что хуже всего.
Остается одно — отловить его, припереть к стенке, если понадобится, и заставить все выслушать.
На извилистой горной дороге Мэл репетировала содержание речи и тон — твердый, профессиональный, тихий, грустный, даже покаянный. Ни один не одобрив, предпочла агрессивный подход. Просто войдет в дверь и прикажет нарушить осточертевшее молчание. Если его дома нет, будет ждать.
Уже на подъездной дорожке выяснилось, что он дома. Только не один. На площадке еще три машины, включая самый длинный в мире лимузин.