— Что ж тут странного? Большевики осознали, какое барахло клепали их заводы, и вполне в своем духе пытаются хоть как-то исправить ситуацию. Все это полностью объяснимо, адмирал. Да и по поводу автомобилей тоже не вижу ничего не понятного — до их узколобых лидеров, наконец, дошло, что подвозить снаряды и горючее на подводах не слишком разумно.
— Увы, мой фюрер, я бы не назвал их старые танки барахлом. Впрочем, речь сейчас не об этом. Я не совсем понимаю ситуацию, и мне это откровенно не нравится. К величайшему сожалению, у нас пока нет никаких более подробных сведений.
— Перестаньте, Вильгельм, просто усатому варвару пришла в голову очередная бредовая идея перетрясти свои войска — накануне войны нам это только на пользу. А насчет всей ситуации в целом? Возможно, в чем-то вы правы, и все это на самом деле несколько странно и подозрительно. Но вы ведь знаете, ни зимой, ни ранней весной ударить мы не сможем. Наша армия отмобилизована и полностью готова, но начать операцию такого масштаба раньше конца весны — начала лета просто нереально. К тому же в случае форсирования или, наоборот, затягивания блицкрига мы рискуем просто завязнуть в их грязи. Кремлевскому недоумку ведь не было дела до постройки нормальных дорог, и я не собираюсь расплачиваться за это жизнями наших доблестных солдат. Но возможно, к маю мы будем готовы, и во многом эта готовность будет зависеть именно от вашего ведомства!
— Безусловно, я постараюсь сделать деятельность нашей агентурной сети максимально эффективной. Мой фюрер, вы не против продолжения работы по этим загадочным путешественникам во времени? — как бы между прочим задал адмирал главный вопрос. Если Адольф сейчас упрется, придется идти окружным путем, что нежелательно и крайне нерационально. С другой стороны, насколько он знает фюрера, особых проблем возникнуть не должно.
Канарис не ошибся. Он и на самом деле неплохо знал психологию Шикльгрубера.
— Хорошо, адмирал, продолжайте гоняться за призраками. Но не в ущерб нашей главной задаче. К апрелю мы должны иметь самые последние разведданные, многократно проверенные и абсолютно достоверные. И никаких непредвиденных осложнений, Вильгельм, к осени мы в любом случае обязаны закончить войну блистательной победой в Москве! Ступайте.
— Слушаюсь, мой фюрер! — Вновь щелкнув каблуками, Канарис четко развернулся через плечо и покинул кабинет. В душе он ликовал: сработало! Он может и дальше разгадывать эту загадку, сулящую в будущем... стоп, об этом не стоит говорить даже про себя уж больно многое может измениться, если он окажется прав.