И просыпаемся мы уже насовсем, пьем теплую воду из-под крана и смотрим в окошко.
Скоро зима. От мерзости идет пар. Иногда из нее вылупляется глаз и медленно куда-то улетает, покачиваясь в воздухе. И сопли, сопли, бесконечные сопли сверкают под луной.
Красиво.
Насморк вот только нас мучает. Бородавка на носу вылезла, волдырь на лбу вскочил и чешется -- третий глаз, должно быть.
Как проклюнется, там видно будет.
Загадка
Василий Сергеевич однажды утром решил, что так дальше жить нельзя и поехал в железнодорожную кассу на канале Грибоедова покупать билет на Будогошь.
Заходит он в метро, спускается на эскалаторе и удивляется: вниз целая толпа народу едет, просто не пропихнуться, а вверх эскалатор совсем пустой идет. Должно быть, затор какой-то на линии, думает Василий Сергеевич, не иначе кто-то опять с утра пива Балтика номер девять выпил и свалился на путь. Зачем ее только, эту "Балтику" выпускают? Чистый же ерш.
Кое-как влез Василий Сергеевич в поезд, ухватился за поручень, висит. Доезжает до станции Озерки -- а там опять то же самое: ни одного человека на противоположной стороне нет. Проехали Удельную, Черную Речку -- просто вымерло метро с той стороны. Но люди же должны стоять, поезда ждать? Нет, не стоят. Непонятно это Василию Сергеевичу, совсем непонятно. Но всего непонятнее то, что кроме самого Василия Сергеевича, никого эта загадка не интересует. Очень у нас люди нелюбознательные. Нет, если вас трамваем задавит или жена от вас с лилипутом убежит, их просто палкой не отгонишь, это да.
Когда поезд тронулся с Петроградской, сзади в тоннеле что-то обрушилось. "Это что же такое происходит?" -- опять недоумевает Василий Семенович.
А две старухи, над которыми он на поручнях висит, как раз про огуречную рассаду спорят. "Тьфу на вас, дуры какие, -- думает Василий Семенович, -Вам хоть светопреставление устрой, вы все одно про цены на постное масло талдычить будете".
Вышел Василий Семенович на Невском Проспекте и пошел в кассу. Приходит -- а кассы нет. То есть, не то, чтобы закрыта или на ремонте: нет кассы, как будто и не было никогда. Газончик на ее месте вытоптанный, бумажки валяются, забулдыга какой-то в урне роется.
Оглядывается Василий Семенович вокруг: опять что-то не так. Ну не так, и все. Ага, соображает: а где же Казанский Собор, спрашивается? Только что был! Один памятник Кутузову от него остался. Да и тот неважный -- очень уж нос у него уныло висит.
"В чем дело? -- спрашивает Василий Семенович неизвестно у кого. -- Что все это значит?"
Возвращается назад к метро -- а метро тоже нет! Стоит голубой дом, в нем булочная, рядом бабушки сигаретами торгуют. "Извините, -- спрашивает Василий Семенович какую-то очень петербуржскую старушку, они еще иногда попадаются, -- А где же метро?"