— Послушай, Себ. Сейчас ровно шесть часов вечера. Я утверждаю, что не успеет грозный топор пробежать даже один круг как в разных концах города совершатся новые кровавые преступления и со сцены исчезнут ещё два действующих персонажа затеянной мной пьесы. Я ясно вижу как именно в этот момент инженер Козин кладет в сумку мочалку, а студент Косов уже выходит из дома.
— А почему его фамилия, не Раскольников?
— Зря иронизируешь. Косов не прячет топор под пальто и даже не знает, что скоро станет убийцей. Да и в Наполеоны он не метит. Только, от безденежья мучается и богатых ненавидит.
— Ну нашел чем удивить, здесь в Москве таких много бродит по улицам.
— Ты прав, но не все же убивают.
— Ну да и не всех полубезумные старухи приглашают к себе домой лицезреть коллекцию картин.
«Опасен стажер, ох как опасен! Но зря он, расхваставшись, свои провидческие способности мне в открытую предъявляет. Теперь я знаю, что его слабое звено — тщеславие. Стану ему в этом потакать, а в удобный момент нанесу удар в уязвимое место. Мне в отличие от него спешить некуда. А ждать я умею».
Изобразив на лице восхищение, Анатас одобрительно заметил: Ты очень способный, Себ. Не всякий способен разгадать ход закрученной мной интриги. Пожалуй, ты скоро сумеешь превзойти даже меня своего учителя. А теперь, приготовимся понаблюдать вблизи предстоящее яркое и красочное зрелище.
Всячески демонстрируя готовность к послушанию, Себ выбрался из-за столика и устремился вслед за своим спутником. Анатас шагал широко, злорадно наблюдая как едва успевает за ним мелко семенящий Себ. Наконец запыхавшийся ученик взмолился:
— Подожди, позволь мне принять более привычный облик. На четырех лапах я управляюсь сноровистее.
Анатас благосклонно по-царски едва наклонил голову, и обрадовавшийся разрешению Себ свернул в Плотников переулок. Забежав за летнее кафе настороженно осмотрелся по сторонам. Убедившись, что вокруг нет свидетелей, наклонился, и растянулся ничком, упершись остреньким животиком на асфальт. И в ту же секунду вновь принял облик лохматого грязного пса. Сноровисто выбежав на Арбат сходу атаковал маленькую одетую в клоунскую шапочку собачку. Пожилая, толстая нищенка одной рукой сгребла свою визжащую от страха компаньонку, а другой накрыла лежащую на коврике мелочь. Не обращая внимания на ругательства попрошайки, Себ промчался вперед и не без изящества задрав ногу с наслаждением справил нужду у манерного, стилизованного под старину уличного фонаря. Он был доволен: «В разыгранной мной партии я выиграю в любом случае. Если литератор попадет в расставленные сети и потеряет свою душу я получу награду за участие в столь важном деле. Ну а если Анатаса ждет неудача, то в ответе будет только он. Что взять с юного неопытного стажера? И тогда дядюшка позаботиться, чтобы именно я занял вновь открывшуюся вакансию».