- Где твой медаль? - заорал на Теклю. - Я всю хату разнесу, а найду!
- Давно сбыли, нужда заставила, на продукты выменяли, - уверяла Мавра полицая, - чего ты привязался?
Еще больше насторожила Тихона. Он завертелся туда-сюда по хате... Вдруг его осенило. Бросился к люльке. Отчаянный крик вырвался у Текли.
- Не смей! - кинулась она к полицаю.
Селивон преградил ей дорогу. Ефрейтор с любопытством следил за происходящим. Тихон почуял, что напал на след. Разбудил ребенка, выдернул из-под головы подушку, вспорол. По хате разлетелись перья. Тихон расплылся в самодовольной улыбке. Ну уж и поиздевался, потешил душеньку... Перед изумленными глазами ефрейтора и старосты заблестела золотая медаль. У Текли слезы залили глаза - как она дорожила ею! На Сельскохозяйственной выставке в Москве наградили.
- Знаешь, что может быть за укрытие золота? - сказал староста и сделал выразительный жест - петля.
Полицай услужливо подал медаль ефрейтору. Староста убедился, - ну и чертов пройдоха этот Тихон, сквозь стены видит! Под землей найдет!
Ефрейтор бережно протирал медаль пухлыми пальцами, взвешивал на ладони. Для полиции прямая улика. Однако он еще подумает, золото и ему пригодится.
Женщины стояли как вкопанные. Что теперь будет? Тихон скалил зубы, он знает, чем можно Теклю в самое сердце поразить.
Хотя полицаи и нагнали страху на женщин, все же так просто повернуться и уйти из хаты не годится. Видно, та, молодая, не из пугливых, упряма. И собой недурна. Ефрейтор плотоядно улыбнулся, нагайка обвила худенький стан, будто огнем опалила, но молодица превозмогла боль, не вскрикнула, лишь гневно свела брови. Заголосила мать.
Разве так бьют? Тихон докажет, что он не любит с врагами рейха долго разговаривать. Ефрейтор, мол, только пощекотал нагайкой. Тихон схватил ухват, придавил шею упрямицы к стене и начал сапогом бить в живот. Мавра с воплем бросилась к дочери, чтобы закрыть ее своим телом, но та уже сползла на пол - лишилась сознания.
Ефрейтор имел случай убедиться, до чего лют полицай Тихон на расправу, прикончит хоть кого... В хате полно пера, черепков, разбито зеркало, задали хозяевам таску, теперь пора и уходить, теперь душа у полицая спокойна, натешился, да и ефрейтор доволен, кивнул Тихону и старосте, показал на дверь.
Когда полицаи ушли, мать с дочкой стали понемногу приходить в себя. Мавра переродилась. Напускного смирения как не бывало, с сердцем проклинала гитлеровцев и всех их прихвостней. Если бы староста не навел, откуда бы немцы узнали про медаль? Ну, да ладно. За собакой палка не пропадет. Ярыжник. Катюга. Утешала дочь, чтобы не убивалась. Красная Армия отомстит за все надругательства над людьми. Не повредили бы тебе нутро.