Не то чтобы у Родиона недоставало сил дать сдачу коменданту, он бы одним махом мог припечатать к земле этого плюгавого гитлеровца, да от неожиданности оторопь на него нашла, растерялся, сник, ослаб... Действительно, его вина, он и расхлебывай... К тому же руки неизвестно куда девать - держать на поясе или по швам? Собственно, тут и вины нет никакой - людям отдохнуть надо, у себя во дворе малость порядок навести, подсолнечник уже давно сгнил, истлел, один навоз, не подсолнечник... Так неужели без всякой вины взыскивать с человека? У всех на глазах комендант хлещет Родиона, как собаку, и не жди сочувствия, голубчик, немецким прихвостнем величают тебя люди...
Родион забормотал в свое оправдание:
- С кем я соберу - пахота, сев, молотьба, а людей раз-два - и обчелся...
Не успел еще комендант уразуметь, что к чему, староста напустился на Родиона:
- Приказ даден тебе? Не смей разводить дискуссию!
Слов нет, комендант получил возможность убедиться, до чего же благонадежный человек староста. Но Селивон на этом не успокоился.
- Немецкому командованию надо помогать! - продолжал он, поглядывая на Родиона.
Неужели Родион не понимает, куда гнет староста, - я-де из кожи вон лезу, тружусь на пользу немецкому командованию, а Родион - спустя рукава!
Безусловно, вся вина за несобранный подсолнечник падает на Родиона. Разве староста не принимал мер? Мало он мотался в райцентр, или, как его, в гебитскомиссариат? Он договорился и получил инструкцию, или там приказ, от коменданта, уладил дело в сельуправе, дал задание Родиону, и вот пожалуйста - задание не выполнено! Староста опять напустился на Родиона:
- Делай уважение начальникам!
Мол, староста почитает начальников, а Родион нет!
Шумахер, видимо, устал хлестать Родиона и теперь в бешенстве вопил: работа не закончена, а они позволили себе выходной день? Это же саботаж! Хозяйственные работы имеют военное значение!
Воспользовавшись тем, что у Шумахера от злобы перехватило дыхание и он запнулся, староста опять принялся шерстить Родиона:
- Герр зондерфюрер еще милостиво обошелся с тобой. За это знаешь что бывает? Разве так наказывают?
Селивон знал, что сказать и когда сказать. Он всегда угадывал мысли своего повелителя. Бывало, тот еще только думает пошутить, - Селивон уже в улыбке расплывается. Комендант еще сам не знает, что разразится гневом, Селивон уже нахмурился. Это надо уметь.
К Шумахеру наконец вернулась речь, и он приказывает Родиону до первого закончить все полевые работы, обмолотить хлеб, собрать подсолнечник, убрать кукурузу. А то заметут снега. О вспашке он уже не поминает: ударил сапогом по кочке - земля как камень.