Мы долго молчали. Нужно было что-то ему сказать.
— Было совсем иначе, когда в мире еще были люди, — заговорил он, — люди, которые знали, что человек может превратиться в горного льва или птицу, или просто летать. Так что я больше не пользуюсь «травой дьявола». Зачем? Чтобы пугать индейцев? («Para que? Para anustar a los indios?»)
И я увидел его печаль, и почувствовал глубокое сочувствие. Мне хотелось что-нибудь сказать ему, пусть даже банальность.
— Может быть, дон Хуан, это участь всех, кто хочет знать.
— Может быть, — тихо сказал он.
Подъехав к дому дона Хуана, я не увидел его на веранде. Это было странно. Я громко кликнул его, и из дому вышла его невестка.
— Он внутри, — сказала она.
Оказалось, что две-три недели назад он вывихнул лодыжку. Он сам сделал себе гипсовую повязку, пропитав полосы из тряпок в кашице, изготовленной из кактусов и толченой кости. Материя, туго обернутая вокруг щиколотки, высохнув, превратилась в легкий и гладкий панцирь. Повязка получилась твердой как гипсовая, но гораздо удобнее и не такая громоздкая.
— Как это произошло? — спросил я.
Ответила его невестка, мексиканка из Юкатана, которая за ним ухаживала:
— Да просто случайность. Он упал и чуть не сломал себе ногу.
Дон Хуан засмеялся, затем подождал, пока она ушла, и сказал:
— Случайность, как бы не так! У меня есть враг поблизости. Женщина, зовут Ла Каталина. В момент моей слабости она меня толкнула. Я и упал.
— Зачем это ей понадобилось?
— Убить меня хотела, вот и все.
— Она была здесь с тобой?
— Да!
— Зачем же ты ей позволил войти?
— Ничего я ей не позволял. Она сама влетела.
— Как это?
— Она — черный дрозд. И надо признать, у нее это здорово получается. Она застала меня врасплох.
— Она уже давно и не раз пыталась со мной покончить. И на этот раз едва не получилось.
— Ты сказал, она — черный дрозд? То есть она что птица?
— Опять ты со своими вопросами. Она — черный дрозд! Точно так же, как я — ворона. Кто я — человек или птица? Я — человек, который знает, как становиться птицей. Касательно же Ла Каталины, она дьявольская ведьма. Ее намерение убить меня настолько сильно, что все труднее от нее отбиваться. Птица ворвалась прямо в дом, и я ничего не мог поделать.
— Ты можешь становиться птицей, дон Хуан?
— Могу! Но об этом как-нибудь в другой раз.
— Почему она хочет тебя убить?
— Это старая проблема между нами. Я вышел из повиновения и, похоже, придется с нею покончить, пока она меня не прикончила.
— Ты собираешься прибегнуть к колдовству? — спросил я с надеждой.
— Тьфу, дурень. Какое тут колдовство поможет? У меня другие планы! Когда-нибудь, я ими с тобой поделюсь.